Гомеостаз (СИ)

Аластор, впрочем, словно оттягивая момент, перенес встречу сначала на час, а потом и вовсе на вечер. Из-за этой неопределенности Гермиона не смогла ещё раз посетить Косую, чтобы докупить подарки, и толком не разложила вещи на новом месте, предпочтя этому поваляться в кровати, чувствуя легкое недомогание. Видимо, всё же простыла из-за забега по кладбищу, да и лодыжка, поврежденная при неудачной трансгрессии, немного опухла. Но найти силы приготовить обстоятельный ужин, зачаровав его, наложив согревающие, чтобы встретить Северуса во всеоружии заботливой хозяйки даже если придется задержаться на переговорах с Грюмом, ей, к счастью, удалось.

— В аврорате все хорошо? — перво-наперво спросила она, когда наконец зашла в дом на Баркер и отряхнула мантию от успевшего налипнуть снега.

Вопрос был к месту. Аластор сидел на диване в гостиной и перебирал какие-то бумаги на журнальном столике. Если застав Дамблдора занятого подобной рутинной работой, она удивилась, то сейчас едва удержалась от пораженного восклика. Всё действительно сильно изменилось относительно её представлений из будущего.

— Нет, — огрызнулся Грюм и поднял на неё часто встречающийся у него в последнее время очень недовольный взгляд. Но на сей раз явно не она была причиной его злости. — Переходный период, это понятно, но кавардак там полный. Начальство со дня на день подаст в отставку, опасаясь обвинений. Несколько сотрудников уже осуждены за пособничество Воландеморту, часть на больничном или, того хуже, мертва. А кто не собирается увольняться, зашивается в две смены. Мне приходится присматривать за Медоуз чуть ли не круглосуточно в отсутствии достойных альтернатив.

Да, тот же Бруствер ещё, наверное, лечился, а Дамблдор наверняка попросил Грюма напрячься, переживая за безопасность своей протеже.

— Так тебе реально нужна помощь по работе? — дошло до неё.

— Естественно. А ты что подумала, Гермиона? — саркастично отозвался он, сворачивая пергаменты в трубку и засовывая их в карман.

— Что ты придумал повод для того, чтобы поговорить.

— И о чем же? — он откинулся на спинку дивана.

— К примеру, об Амикусе Кэрроу, — выдала она, чувствуя себя глупо из-за того, что эгоистично свела всё к себе. — Учитывая, что я опять впадала в кому, а потом мы почти не общались, нам так и не подвернулась возможность это обсудить.

А ещё, учитывая, что из коллективной памяти исчез Рон и его фирменные приемы психологической поддержки, Грюму должно было стать хуже в плане сохранения здравомыслия. Никакой больше эстафеты добра. С другой стороны, теперь выходило, что он не потерял человека, которого мог назвать другом, так что пострадал меньше. Но Гермиона сомневалась, что это был равноценный обмен.

Аластор перестал сверлить её взглядом, уставившись куда-то в стену, и почесал небритый подбородок. Несчастным он не выглядел, напротив, был по-деловому собран. Но фанатичный трудоголизм сам по себе мог быть плохим симптомом. Уж ей ли не знать.

— Альбус пообещал мне, что разрешение на использование Непростительных скоро отзовут. Жестокость порождает только жестокость. Но что сделано, то сделано.

— Думаю, Мэган была бы рада, что ты за неё отомстил, — неожиданно даже для себя самой выдала Гермиона. И фыркнула: — Она не производила впечатление особо миролюбивого человека.

— Это точно. А эти братец с сестрой не были святыми, — поддержал Грюм. — И заслуживали такого конца.

По крайней мере эти события в его сознании не исказились. Логично, ведь Рон в них напрямую не участвовал.

— Но тебя всё равно это тяготит, — она устала стоять посреди комнаты, так что прошла вперед и села в «дамблдоровское» кресло.

Судя по тому облегчению, что её охватило в этот момент, чувствовала Гермиона себя хуже, чем думала. Кажется, у неё поднялась температура. Надо было уже самой перенести встречу, чтобы спокойно пролечиться. Но насморк пока не начался и горло не болело, так что она не выпила даже Бодроперцовое.

— Есть в этом какой-то момент высокомерия. Мне не нравится это не потому, что я так уж жалею об их утраченных жизнях и осуждаю самого себя за сам факт убийства. Я просто не хочу уподобляться. Хочу быть выше этого, лучше.

— Жестокость порождает жестокость, — повторила Гермиона. — Однако и благородный гуманизм не всесилен. В моем мире Дамблдор пытался действовать куда мягче, цивилизованнее, но даже тот Аластор убил в схватке несколько человек. И потерял много товарищей.

— Неудивительно. Альбус, может, и хороший дуэлянт, но по духу своему совсем не боец, — усмехнулся Грюм. — И в полководцы не годится.

— Полагаю, он и лидером быть не хотел, просто так вышло.

— Логика из разряда «кто если не я».

— Что-то вроде того.

Она подалась вперед, но взять его за руку не решилась.

— Всё кончилось. Не идеально и вряд ли навсегда — всегда будут те, кто жаждет хаоса и разрушений, как ты и говорил. Но ты уж точно сделал всё, что мог, чтобы предотвратить катастрофу.

— Предлагаешь мне продолжить нормальную жизнь?