Гомеостаз (СИ)

— Я задумывался о том, что этот момент настанет, но, честно признаться, не слишком глубоко. Наш мир существенно изменился относительно того, что остался в ваших воспоминаниях, так что во мне была сильна надежда, что вы адаптируетесь здесь, оставшись в единственном экземпляре.

Вот как. Она уже успела приписать Дамблдору очередное всезнание, а, оказывается, он тоже просто верил в лучшее.

— Боюсь, что я всего лишь кукушонок, подкинутый в гнездо и усиленно пытающийся занять чужое место, — Гермиона потерла руки снова, всё ещё чувствуя волну дискомфорта. — И борьба не то чтобы равная, учитывая, что моему противнику подсуживают.

— Да, вероятно, она, как уроженка этого мира, имеет определенный приоритет над вами. Вполне возможно, мироздание будет пытаться помешать вам устранить соперницу, — как нечто обыденное выдал директор.

По аналогичному механизму вселенная, к примеру, не допустила смерти Северуса и Аластора. Очевидно, реальность «решила» переписать сама себя, как только что-то пошло не так, потому что их жизни были для чего-то нужны. Очень навряд ли её тронули слезы чужачки.

— Впрочем, предполагать можно многое, — продолжил Дамблдор. — Есть вероятность, что с появлением на свет ваша молодая копия заместит вас физически или, что будет определенно хуже, ментально. Или наоборот, что тоже вряд ли пройдет безболезненно. Или ваше сосуществование вызовет парадокс, последствия которого я не могу предсказать.

— Думаете, у меня есть столько времени? — Гермиона подалась вперед, рискуя потерять равновесие.

— Пока рано делать какие-то выводы.

— Правда? — усмехнулась она, из содержания их будущего разговора понимая, что директор изменит мнение в течение нескольких часов.

И в качестве аргументации кивнула в сторону прибора с золотым шнурком. С первого взгляда устройство выглядело совершенно нормально, и она не сразу обратила на него внимание. Но, приглядевшись, поняла, что оно исправно выполняет свою функцию, просто не в совсем обычном формате. Тот самый шнурок очень медленно, но всё же заметно втягивался внутрь катушки вместо того, чтобы опускаться к столу. Как будто ведя обратный отсчет.

Дамблдор молчал несколько долгих минут, видимо, убеждаясь, что глаза его не обманывают. А потом открыл верхний ящик стола и достал оттуда вредноскоп. Несчастный индикатор крутился так быстро, что, казалось, ещё чуть-чуть и он развалится на части. Спасибо, что хоть никаких звуков не издавал, наверное, директор наложил на него какой-то аналог Силенцио.

— Он реагировал на вас подобным образом каждый раз, когда вы навещали меня, — оправдался Дамблдор.

— Не сомневаюсь.

— А сейчас мне нужно проведать вас в Больничном крыле, — он резко встал.

— Я подожду здесь, если вы не возражаете.

Мало того, что бродить по Хогвартсу, учитывая, что их тут находилось двое, в принципе было плохой идеей, Гермиона чувствовала, что после тяжелого подъема на самый верх замка, просто не готова снова активно двигаться. Её притягивало к мягким подушкам кресла, словно магнитом. Директор, слава Мерлину, не стал её дергать, согласившись с предложением, и быстро ушел. Впрочем, возможно, он незаметно зачаровал её для личного спокойствия, так как хлопка закрывающейся двери она уже не услышала, резко провалившись в дрему.

*

Но сон был, кажется, естественным, а не помутнением рассудка из-за воздействия специфичного заклинания или тем тёмным беспамятством, что настигло её в доме на Баркер. Потому что проснулась она так же быстро и легко, как и отключилась. Кто-то всё же накладывал на неё чары, но безопасные — диагностические.

— Мне стало лучше? — саркастично просипела она, пытаясь быстро проморгаться и сесть приличнее.

— Нет, — Дамблдор перестал оспаривать очевидное. — Судя по той информации, что предоставила мне мадам Помфри, и по моим личным наблюдениям, вам становится в целом хуже. Но этот процесс медленный, в отличие от резкого изменения состояния вашего здоровья пару часов назад.

— Я умираю? — все ещё почти с издевкой уточнила Гермиона.

— Я не целитель, чтобы ставить такие серьезные диагнозы.

Она хмыкнула. Интересно, вселенная, не стерев её вместе с Роном в очередном провале, проявила милосердие, дав ей возможность насладиться мирным счастливым временем хоть немного, или, скорее, продлила агонию?

— Мне удалось быстро разыскать ваших родителей, — Дамблдор явно решил сменить тему. — У них всё в порядке.

Что под этим подразумевалось, было не слишком понятно, так что она уточнила свою позицию:

— Я не хочу исчезать. Но и так или иначе уничтожать свою копию ради собственной безопасности тоже не хочу. Её гипотетическая нормальная жизнь ценнее моей основательно разрушенной.

Ведь если всё пойдет своим чередом, и на свет появится заучка Грейнжер, то, хотелось бы верить, родится и Рон, и Гарри-не-Поттер. У них всё будет хорошо. Лучше, здоровее, счастливее.