Гомеостаз (СИ)

По кабинету Дамблдора Мия все же нервно походила туда-сюда, но замерла у окна, у которого он сам любил стоять. Вид открывался на поле для квиддича, над которым летал одинокий ученик. Видно, пользовался редким моментом, когда на стадионе не тренировались школьные команды, занимающие его во все погожие дни. Вообще, учитывая высоту и расположение директорской башни, обзор должен был открываться скорее на Запретный лес и быть далеко не таким живописным, но почему бы Дамблдору не зачаровать окно ради удобства или просто удовольствия? Или даже не одно, учитывая, что за вечно занавешенной рамой сейчас, кажется, шел дождь.

Как-то так вышло, что она бывала тут в детстве всего пару раз и мельком, а потом навещала портрет уже после разрушения Хогвартса, так что сравнивать прошлое могла преимущественно только с рассказами Гарри. Впрочем, одно отличие она заметила почти сразу, но все никак не решалась спросить — Фоукса Мия не видела ни разу за все визиты сюда.

— Вас тревожит новость, — после её быстрого объяснения ситуации выдал директор. — Но не сам факт гибели этой девушки.

— Она была… стала бы не самой приятной личностью.

— Рады, что этого не случится?

— Громко сказано. Не могу сказать, что буду по ней скучать, но Амбридж не виделась мне хоть сколько-нибудь значимой фигурой, — она проследила за финтом, который пытался исполнить человек на метле. Не очень удачно. — Впрочем, весь мир вздохнул с облегчением после её смерти, уж поверьте.

Слава Богу, с квиддичем в этом времени она никаких дел не имела вообще. Несмотря на то, что Мия разделяла деканские обязанности со Слизнортом, именно эта часть её не касалась, а при возникновении проблем все вопросы решал капитан команды, шестикурсник Адам Блэр. Грюм удивился бы, насколько на самом деле она была равнодушна к этому спорту, как, собственно, к любому спорту в принципе. Хотя нельзя было сказать, что она совсем в нем не разбиралась — мальчики фактически насильно подтянули её знания. Как бы ей все это не претило, трудно ничего не знать, когда ты годами слушаешь тонны информации про метлы и матчи пусть даже краем уха. С её-то внимательностью.

— Ей едва исполнилось двадцать, мадам Фицрой, — укорил её за бессердечие Дамблдор. — И даже если у неё имелись скверные наклонности, я сомневаюсь, что она хоть что-то уже успела натворить.

— Я бы не была так уверена.

— Даже если так, то наказание несоизмеримо проступку. Нельзя видеть в людях только их будущие ошибки.

— Мне довольно сложно следовать этому вашему совету. Их будущие ошибки — это большая часть моей жизни.

«И ваши проступки, Альбус, в этот список тоже включены», — ясно читалось между строк. Ученик исчез из поля зрения, нырнув вниз и скрывшись за трибунами.

— Но ведь вы прибыли сюда, чтобы предупредить, а не чтобы карать, не так ли?

— Я пытаюсь, сэр. Но сложно что-то изменить, знаете, в одиночку, — возмутилась она. — Особенно, когда ограничен в средствах.

— Ваши дела с мистером Снейпом идут не так гладко, как вам хотелось бы? — откровенно задел её он.

Мия обернулась, но подчеркивать свое нежелание обсуждать Снейпа не стала, только поджала губы. Дамблдор теперь, конечно, не мог не обращать на него внимание, но хотя бы не принуждал отчитываться за каждый её вздох в его сторону. И на том спасибо.

— В любом случае я бедную Долорес ни за что не наказывала, по крайней мере сознательно. А то, что я не собираюсь плакать на её могиле… — Мия передернула плечами. — Уж простите, что-то совсем не трогает.

— Значит, вы не способствовали гибели мисс Амбридж? — неожиданно пытливо уточнил Дамблдор.

— Что? Конечно же нет! — вспыхнула Мия. — Да и каким образом?..

— Некоторые прямые закономерности нетрудно проследить. Правильное слово тут, капля мотивации там… — он смотрел на неё изучающе.

— Этого не было, сами можете посмотреть, — она указала на висок.

— Вы могли наложить на себя блок. Оба мы знаем, на что способны окклюменты.

— Вы такого мнения обо мне, сэр?

Дамблдор, что, перенял эстафету недоверия у Грюма? Хотя почему перенял? Очевидно, он с самого начала относился с осторожностью к ней и её словам, просто она сама верила ему подспудно больше, чем тому же Аластору, вот и не обостряла эту настороженность.

— Я вижу в ваших воспоминаниях много боли и гнева.

— Так и есть, но зачем мне убивать Амбридж? Она даже не Пожирательница, просто неприятная личность.

Директор изучающе оглядел её и легко кивнул:

— Я вас услышал, мадам Фицрой.

Она отошла от окна и села в кресло, собираясь с мыслями.

— Но раз уж даже мое пассивное присутствие в этом мире имеет такие последствия, я бы, пожалуй, поспособствовала гибели некоторых людей напрямую, — Мия оторвала взгляд от стола и заставила себя твердо посмотреть в глаза Дамблдору. — История меняется, сэр, нужно действовать, пока у нас есть преимущества.

— Это мотивирует вас, потому что мисс Амбридж была вам неприятна.

— Как будто если бы погиб кто-то дорогой мне, это заставило бы меня отступиться!