Гомеостаз (СИ)

Так как она вновь продинамила Беррес, отдуваться за неё снова пришлось Грюму. И, конечно же, он опять пришел к ней почти перед отбоем, хотя дополнительное занятие по ЗОТИ наверняка закончилось ещё час назад. Видимо, общался с Мэган, а потом все же удосужился почтить визитом её, да ещё и без приглашения. Но, кажется, их конфликт поугас после того момента откровенности, так что ничего неприятного эта встреча не сулила. Хотя Мия все равно чувствовала некое напряжение между ними.

— …и тут она меня поджарила, — с усмешкой заключил Грюм.

Он зачем-то пересказывал ей их с Беррес бой, хотя Мия просто молча отмывала фиалы от образцов ученических зелий и даже не поддакивала.

— Вышло феерично. Но вот плащ немного жаль, — он потер подпалину на рукаве.

— А лицо не жаль? — все же не удержалась от комментария она.

На его щеке виднелся отчетливый красный след. Не волдырь, но и не совсем мелочь.

— Ерунда, — оспорил Грюм.

— Шрамы украшают мужчину? — фыркнула Мия. — Боюсь, эта травма вам брутальности не добавит, напоминает скорее лихорадочный румянец.

— Под рукой не оказалось Противоожоговой мази, а сейчас уже поздно.

— Ничего не поздно. Во втором шкафу слева, на нижней полке, — скомандовала она.

Он, как ни странно, подчинился и быстро нашел нужную склянку. Вот только вместо того, чтобы сразу приступить к самолечению, зачем-то шагнул к ней.

— Не поможете?

— Подуть на болячку и поцеловать в лоб?

— От этой оранжевой гадости руки потом отмыть нереально. А вы все равно в рабочих перчатках.

— Господи боже, — прошептала Мия недовольно и выхватила у него мазь. — Наклонитесь хоть.

Ничего особенно неловкого и странного в этом не было, просто помощь товарищу. У неё постоянно случались подобные эпизоды с Гарри и Роном. Правда, Гарри так на неё ни разу не смотрел.

— По имени «Гермиона» я тоже никого не нашел, — выдал Грюм внезапно.

— Я же говорила. Вы просто тратите свое время.

— Не переживайте за мое расписание.

— Да? Когда вы спали в последний раз, Аластор?

— На этой неделе, — он улыбнулся.

Она шикнула на него, чтобы он не кривлялся и не мешал ей. Вместо этого Аластор вдруг обхватил её голову ладонями, фиксируя в пространстве, напоминая свой маневр во время допроса, когда собирался применить к ней легилименцию. На сей раз Мия не растерялась и зажмурилась, хотя сильно сомневалась, что Грюм мог в действительности пробить её ментальный барьер вот так с наскоку. Однако, её мысли его, очевидно, совершенно не интересовали. Потому что он вероломно, абсолютно не считаясь с чужими желаниями, склонился к лицу и притронулся губами сначала к уголку рта, словно пробуя на вкус, примериваясь, а потом и затягивая в полноценный поцелуй.

Мия замерла, не оказывая никакого сопротивления и медленно соображая, что происходит, зачем, почему и что ей следует с этим делать. Пахло Противоожоговой, опять его характерным запахом, и, кажется, Аластор пил что-то алкогольное, но вряд ли много, она едва почувствовала привкус, скрытый более выраженной кофейной горечью. Его пальцы оказались в её волосах. Почему она позволяла ему прикасаться к себе?

Банка с мазью полетела на пол, Мия уперлась ладонями в грудь и с силой оттолкнула. Аластор послушно сделал шаг назад, дав ей свободу. Тишину кабинета разрезал хлесткий звук удара. Он даже не попытался уклониться, а вот она схватилась за запястье, шипя от боли. Теперь и вторая его щека стала слегка порозовевшей.

— Посмотреть не на что, зато есть что потрогать? — выкрикнула она, надеясь, что не повредила себе ничего в припадке.

— Я же обещал вам, что предоставлю возможность отыграться.

— Уйдите!

Он подался к ней, и Мия отступила, заняв какую-то почти оборонительную позицию, только что за палочку не схватилась. Грюм выдохнул, резко развернулся и молча вышел за дверь лаборатории. Она устало опустилась на стул, и сама схватилась за голову. Более разумные мысли медленно возвращались на место, распуганные такой сильной вспышкой эмоций.

Зря она его так быстро выставила. Это было удобно прямо сейчас, но недальновидно. Вряд ли Аластор со своей жизненной позицией принял её слова за окончательный отказ. Им нужно было объясниться. Но что конкретно она ему собиралась разжевывать? Он поступил не то чтобы хорошо, но почти в рамках допустимого, с учетом, что ранее она вела себя с ним так, будто была не прочь познакомиться поближе.

Так что это скорее она была непоследовательна. Списать все на не до конца угасшие чувства к мужу, чтобы аккуратно провести границы? Это была чистая правда. Он умер меньше года назад по общей хронологии. Конечно, она ещё была не готова влезть в новые отношения, как бы там вынуждено ни поступала и как бы ни дерзила. В конце концов, с поцелуями уж точно ни к кому не лезла. Да и их с Аластором конфликт даже не был до конца разрешен, у них имелись очевидные проблемы с доверием, чтобы вдруг начать просто дружески общаться, не считая уж чего-то иного. По её логике. Но, видимо, этого Грюма подобные вещи пока что больше интриговали, чем отвращали.