Гончая

   Рик негромко чертыхнулся, и это чертыханье прозвучало для моих ушей как музыка небесных арф. Справедливое возмездие – это, скажу я вам, невероятное что-то. Лучше чем сейчас мне было всего-то дважды в жизни: в первый раз – в поезде, второй – полчаса назад.

   Стало быть, Алоизий… Боже, спасибо тебе! Да тут непочатый край возможностей, чтобы отыграться за всех Бубиней и Бру-Бру!

   – Вы мыться собираетесь идти или так и будете трепаться? – прорычал над ухом Бронзовый Бог, а когда я вскинула голову, наградил меня «только посмей» взглядом. Как будто я стану мстить ему при посторонних. О, нет! Я подожду, пока мы останемся наедине или хотя бы окажемся на территории родного Участка.

   В баню гостей Рик повел самолично, но вернулся очень быстро – и десяти минут не прошло.

   – Тебя на минуту одну оставишь, – проворчал он в ответ на мою вопросительно вздернутую бровь, – а потом ищи две недели по всему Сектору…

   Я искренне рассмеялась и запрокинула голову, чтобы встретить поцелуй.

   – Кошечка моя, – проворковал Рик, когда я совсем расслабилась, – запрещенными методами пользуешься?

   – Это какими же?

   – Выспрашиваешь у посторонних про мое второе имя.

   – Не выспрашиваю, а подключаю общественность, – возразила я. И мы снова поцеловались.

   От Рика пахло мылом и хвойным дымом, а губы у него были такими вкусными, что я едва не забыла обо всем на свете. К несчастью, мне не позволили это сделать вернувшиеся из бани ррхато. Шумные, смешливые, они немедля заполнили собой все пространство нашего маленького домика, и я даже затосковала по тем тихим вечерам, когда никто и ничто не нарушало нашего с Риком уединения.

   Поднявшись, я достала из печки остатки обеда и ужин. Рик принес из кладовой кусок окорока и запотевшую бутыль клюквенного кваса. Не знаю, кто следил за продовольственным запасом в домике, но этому человеку обязательно надо выписать премию «За подход к делу с душой и фантазией».

   Хорр кивнул насмешнику с подбитым глазом, и тот, подорвавшись с места, выбежал в коридорчик, чтобы вернуться через минуту, но уже с холщовым мешком в одной руке и керамической бутылью внушающих ужас размеров в другой.

   – Мы тоже не с пустыми руками, – прокомментировал Хорр, неспешно подбирая слова, и я впервые услышала в его речи акцент. – Ничего такого. Чурчхела, орехи, чача, мамина аджика, как ты любишь, Рик… Она, кстати, спрашивала о тебе. Не аджика, мама. Обижается, говорит, совсем ты ее забыл. Не приезжаешь…

   – Заеду, – пообещал Рик. – Вот с делами разберусь и обязательно навещу. Можешь передать, чтобы готовила усту.

   Хорр хмыкнул и так странно глянул в мою сторону, что я тут же ляпнула:

   – Что такое усту?

   – Уста, – исправил меня Рик, – домашнее вино. Вкусное очень. Тебе понравится, обещаю.

   Чужаки дружно улыбнулись, и я заподозрила неладное. Перевела взгляд с одного открытого дружелюбного лица на другое... Ну как дети, честное слово! Задумали пакость и ждут, затаив дыхание, когда я попадусь…

   Пока накрывала на стол, мужчины принесли из баньки лавку, и мы устроились ужинать. Я в уголке, на лавочке, возле меня Рик, на дальнем краю – Хорр. Насмешник и Молчун (Хорр обронил, что эти салаги еще не заслужили права называть свои имена чужой женщине) оккупировали стулья.

   – Снега шевелятся этим летом, – утолив первое чувство голода, проговорил капитан Д'Эрху, – того и гляди ухнут вниз.

   – Ага, у нас тоже поговаривают, что зима будет лавинной, хотя… – Рик запнулся, чтобы отпить из кружки ароматного морса, – хотя им верить – себя не уважать… Хорр, ты сюда о погоде сплетничать пришел?

   – Не о погоде.

   Ррхато повел плечами, будто разминался перед боем, и посмотрел на меня.

   – Ну что, Ивелина, не любящая забавные прозвища, рассказывай, кого ты там в лимбе увидела.

   И улыбнулся снисходительно, будто заранее не верил ни одному моему слову. Рик попытался прорычать что-то на языке К'Ургеа, но я опустила руку на его колено, и Охотник замолчал. Оправдываться? Еще чего не хватало. Расскажу, что видела, а если эти ррхато мне не поверят – это их проблемы, не мои.

   Во время моего повествования чужаки молчали, но смотрели на меня весьма выразительно. Насмешник, я видела, не верил ни одному моему слову, Молчун же, наоборот, верил. И если я хоть немного умею читать по лицам, по всему выходило, что он меня откровенно побаивался. А вот понять, о чем думает Хорр, я так и не смогла.

   В конце моего повествования Рик добавил пару фраз на К'Ургеа – передал их короткую беседу со стариком, и над столом на несколько минут повисла молчаливая пауза.

   – Я выясню, чей род отправил своего шамана на охоту и было ли у него разрешение, – наконец проговорил капитан Д'Эрху. – Виновных обязательно накажут, Дэр. Это всего лишь вопрос времени.

   Рик постучал по столу кончиком вилки и негромко произнес:

   – У нас серьезное дело, и долго ждать мы не можем. Я поэтому и взял Ивелину на эту встречу.

   Услышав свое имя, я от удивления чуть со скамейки не навернулась. Ну надо же. Он все-таки произнес его, и небо при этом не упало на землю!

   – Не для рассказа, как ты понимаешь. С этим бы я справился и сам.