Гончаров и империя негодяев

— Ну вы ж мои золотые! — Не скрывая радости вскрикнул я. — Ну конечно же Родионов, дайте я вас расцелую, красавицы вы мои бриллиантовые!

Чмокнув оторопевшую продавщицу в её роскошный нос я помчался по ступенькам вниз, на ходу соображая, где в двенадцать дня может находиться Евгения.

Как это не странно, но отыскал я её дома. На телефонный звонок ответил её голос. Боясь спугнуть Женечку раньше времени я повесил трубку, поймал такси и помчался к ней на встречу. Не скажу, чтобы мое появление её обрадовало. Открыв дверь она испытующе на меня посмотрела, совсем не торопясь приглашать внутрь.

— Что же ты, Женечка такая не гостепреимная? — Укоризненно спросил я. — На улице мороз, а ты даже в хату меня не пускаешь?

— Входите. — С явным неудовольствием она отстранилась давая мне возможность пройти. — Только не понимаю, зачем я вам понадобилась во второй раз.

— Понимаешь, Женечка. — Направляясь в её комнату заверил я. — Все‑то ты прекрасно понимаешь, просто сказать не хочешь. Садись, лапушка. Развалившись в кресле я указал ей на диван.

— Не знаю о чем это вы. — Продолжая стоять простодушно ответила она.

— Ну тогда я тебе напомню. В прошлый раз я у тебя, козы нечесанной, спросил о бывших поклонниках твоей подруги Татьяны Яремчак. И что ты мне ответила? Ты ответила, что никого не знаешь и туманно намекнула на какого то Славика и Бориса, которых и в природе, наверное не существует. Так дело было?

— Допустим так, что дальше? — Раздраженно согласилась она.

— Ты мне этот тон оставь. Со старшими нужно разговаривать учтиво и куртуазно. Почему ты умолчала о своем брате, последнем любовнике Татьяны? Или может быть ты не знала, что Валентин с ней спит?

— Да, я этого не знала. — Как за соломинку ухватилась она за эту мысль. — И вооще, почемы вы считаете Валентина её любовником?

— Девочка, не пачкай мне мозги, без этого тошно. Он не слазил с не три месяца. Об этом знает весь магазин и твоя девственная неосведомленность просто смехотворна. Вы убили её вместе с братом или он орудовал один? А может это ты пристрелила её по просьбе Валентина?

— Вы сошли с ума? — Завороженно глядя на меня она непроизвольно опустилась на диван. — Как вам такое могло прийти в голову.

— Да, скорее всего это сделали вы сами. — Не обращая внимания на ужас застывший в её глазах продолжал развивать я мысль. — Вам пришлось взять эту миссию на себя, потому как Валентина она попросту не пустила бы на порог.

— Вы ненормальный. — Одними губами прошептала она.

— Ты пришла к ней не в половине девятого, как говорила три дня назад, а гораздо раньше. Часов в шесть. И бегала ты не по магазинам, как утверждала недавно, а сидела в кресле напротив Татьяны, откуда неожиданно и выстрелила ей в лоб, а только потом подобрав салфетку через которую держала револвер ты пошла по магазинам. Купила первые попавшиеся продукты и вернувшись домой начала собираться якобы в гости, хотя идти тебе было уже некуда. Однако видимость создать было необходимо, вот ты и устроила весь этот фарс на лестнице. Но это ещё не все. Вы прекрасно знали, что я должен буду появится там самое позднее в девять часов, поэтому в двадцать пятьдесят семь вы позвонили в милицию и сообщили и сообщили об убийстве, надеясь, что патруль застанет меня на месте преступления и таким образом вы расчитывали накормить волков и не потревожить овец. Чертовски умная ты баба, но немного не расчитала. Я опоздал, чего предвидеть ты не могла, Я появился когда там уже вовсю орудовали менты. Я вызываю наряд.

— Не наряд, а бригаду санитаро. — Немного оправишись от шока заявила она. — Вам давно пора в психушку. Такое сочинить может только больное воображение. Да, конечно я знала, что Валентин сожительствует с Татьяной, но не хотела об этом говорить дабы не вызвать ненужных подозрений. Да видно чему быть того не миновать. А то что вы мне тут наплели, это полная чушь. Ни у Валентина, ни у меня на Татьяну не поднялась бы рука. А если уж говорить по большому счету, то у меня есть стопроцентное алиби. Магазин где я в воскресенье покупала продукты принадлежит моему знакомому и он может подтвердить, что я полтора часа, с пяти до половины седьмого пробыла у него в подсобке.

— Интересно, а что можно делать в подсобке целых полтора часа?

— А это уже вопрос второй и позвольте мне оставить его без ответа.

— Вы хотите сказать, что вы там занимались любовью? Если так, то он ваш любовник и его показания не могут быть объективными.

— То же самое могут подтвердить и продавцы.

— Это уже лучше. Запишите мне адрес магазина, а заодно и вашего брата.

— Господи, да говорю же вам, он тут не причем.

— Почему вы так в нем уверены? Я ещё могу понять когда вы так отвечаете за себя лично, давать гарантии, за другого человека это несколько опрометчиво.

— К убийству он не имеет никакого отношения. — Побелев стояла на своем Евгения. — Я сама проверяла его алиби.

— Это уже интересно. Что подтолкнуло вас к этому?

— Не знаю…Так получилось… В общем я сама его подозревала.

— Миленькое дело! — Невольно воскликнул я. — И где же он был?