Гончарова Г.Д. Средневековая история

Да, пока девушки сами бы узоры не придумали. Но то, что показала Лиля, повторяли уже через полчаса. Ну ладно, примерно через час. Потому что в идиллию заявилась негодующая Мария Рейхарт.

- Ваше сиятельство! Леди Миранде пора на занятия!

Мири прищурилась. И прошипела одно слово из тех, которые приличной девочке знать не полагается. Мария смотрела укоризненно.

- Мири, идем учиться, – вздохнула Лиля.

- И ты тоже?

- А что делать? Если я эти слова употребила, значит меня тоже надо учить хорошим манерам.

- а разве взрослых учат?

- Умные – всю жизнь сами учатся. А дураки – они дураки и есть.

- Вы абсолютно правы, ваше сиятельство, – Мария чуть поклонилась. – Полагаю, что Леди Миранда у нас не хочет быть дурой...

- Не хотим, – решила Лиля за двоих. – Где Марк, кстати?

- Уже ждет в классной комнате. Очень, очень серьезный молодой человек. Готов учиться с утра до вечера.

- Мири, и ты отстаешь?

Вопрос был задан так, что Миранда поняла – это трагедия. И замотала головой.

- Лиля, ну скучно же!

- А мы попробуем вместе. Вдруг веселее будет...

Определенно, вместе было веселее. И Лиля подумала, что давно надо бы... Мария как раз рассказывала, как и кого правильно приветствовать. Лиля слушала внимательно.

Лиля слушала краем уха.

При обращении к нижестоящим – незнатным! Исключительно нетитулованным!

Достаточно вежливого кивка головой. И обращение в зависимости от настроения. Милейший, любезнейший, уважаемый... на выбор... хоть козлом назови, если ты графиня – тебе и заблеют.

Дворянину с личным, но ненаследуемым дворянством говорят ‘алдар’, если женщина ‘алдари’. Причем неважно жена она или дочь. Алдари такая-то. И точка. Хотя таких женщин и было всего три. Или четыре. За всю историю всех стран.

Шевалье – то есть безземельное наследуемое дворянство – лэйр. Или лэйра, если женщина.

Барон (баронесса) – достопочтенный (-ая).

Графья – сиятельства.

Герцоги – светлости.

Если у графа есть наследники – это виконты. У герцога – маркизы. Своего рода титул учтивости. В свободном хождении его не встречают. То есть сам по себе маркизат не существует. Графство, герцогство, баронство. Но не виконтство и не маркизат. Это просто для наследников.

Лиля слушала, смотрела, как правильно кланяться и думала, что Мария, хоть и зануда, но человек нужный. Особенно когда она начала демонстрировать варианты приветствия. И Марк с Мири стали обращаться к ней то так, то этак... Дети определенно соревновались друг с другом. Лиля хвалила то одного, то вторую и продолжала проглядывать бумаги.

Да, преподавала Мария отвратительно. И больше всего под ее голос хотелось спать. Или устроить ей маленькую бяку. Но ведь полезна!

И далеко не дура!

Так что Лиля по мере сил старалась помогать учительнице. Не давала детям разойтись вовсю, корчила смешные рожицы в нужных местах, просила Марию повторить...

Урок – шел.

Капитан ‘Золотой Лилии’, Селим Рамар дин Ахмед был по-прежнему черноволос, чернобород и обилен чревом. И гостеприимен.

- Али, друг мой! Пусть дорога твоего коня всегда будет гладкой, стада обильными, луга – густыми, жены – юными и прекрасными....

Али ответил не менее витиевато – и разговор завязался сам собой. Селим пригласил старого друга за стол, Али ответил несколькими бутылями вина, которое на прощание презентовал ему Хельке, называя странным словосочетанием ‘самогон яблочный’ – и разговор завязался. Слово за слово...

Али рассказал о происшедшем с ним, показал ногу...

- Никогда бы не подумал! Ты и вовсе не хромаешь! – восхищался Селим. – говоришь, только деревяшку снять?

- Мне осталось еще дней десять – и можно будет снимать. Сам видишь, я пока очень осторожен.

- Вижу. Куда ты сейчас отправляешься?

- В Иртон. Кстати, у тебя не найдется ли чего интересного для графини?

- У меня серьезный груз, друг мой. Аварец.

- Аварец? Жеребец?

- Именно. Огненный.

Али на миг задумался, а потом кивнул.

- Беру!

Селим огладил бороду.

- Ты хочешь...

- Да.

- Королевский подарок.

Аварцы действительно стоили столько, что их могли покупать только очень немногие.

Это была совершенно особая порода коней. Огненно-рыжие, ‘солнечные’ кони с черными хвостами и гривами. Выведенные столетиями отбора, они просто не могли скрещиваться с другими конями. То есть могли – но от смешанных браков аварцы уже не рождались. Кровь терялась в первом же поколении. Ханганы очень неохотно продавали коней на сторону.

- Моя жизнь дороже стоит. Или ты его кому-то вез?

- Не без того. Хотел в Ативерне продать. Говорят, Эдоард сына женит, вот было бы на подарок...

- Обещаю – в цене ты не потеряешь...

- Али, друг, ты же знаешь, с тебя я лишнего не спрошу...

Мужчины переглянулись и усмехнулись. Это была своеобразная прелюдия к торгу. Уже через десять минут каждый будет стенать, что небо свело его со скопидомом и скрягой, угрожать гневом Великой Кобылицы, чуть ли не рвать на противнике бороду... Но рано или поздно о цене они договорятся.

Так и произошло всего через два часа.

Мужчины выпили еще вина,. Скрепили договор рукопожатием – и Селим заметил:

- А ведь у меня на борту есть кое-кто, кому любопытно будет посмотреть на твою ногу.

- кто же?

- Тахир Джиаман дин Дашшар.