Гончие Артаксеркса

Молодой мужчина, а для неё мальчик, откинув полог, вошёл между двумя каменными орлами, восседающими на земле. Когда-то она с ними охотилась, справа Крей, слева… Как же его звали, уже забыла…

Барзан уже войдя, стянул с головы свой колпак и вывернул его. К ногам Атоссы посыпались головки цветов, покрывая собой загнутые мыски сапожек, приступку… Одни головки полевых цветов, мелкие, но ароматные. Женщина рассмеялась, кому не приятны такие знаки внимания?

— Цыплёнок ты, недощипанный — она потрепала фригийца по голове. — Пойди сладости возьми. Я знаю, что дети любят.

Она пухлой рукой указала на столик со стоящими на них медовыми вкусностями. Барзан взяв пару кусков, и прихватив стульчик, присел у ног Атоссы.

— Жениться то не надумал? Я тебе быстро девку найду, — женщина завела своё вечный разговор. — Ну не всю же жизнь тебе при Маржии быть. Семья она семьёй, но пора и свой дом заводить.

— Прекрасная, ты как всегда права, — Барзан в знак благодарности за сладости начал целовать каждый ноготок на её левой руке.

— Женишься когда? — Атосса властно подняла его подбородок своей рукой. — Права я… Или боишься, что Марж один останется?

— У нас в семье пополнение, — Брзан лукаво подмигнул властной правительнице. Ему она прощала всё.

— Калос, заходи, — окликнул он ожидавшего за занавесью юношу, сам тем временем поднимая подол платья Атоссы, и начиная массировать колени и втирать мазь.

Застенчиво вошёл лаконец, поднял глаза на женщину… Голубые, испуганные глаза на детском личике… Бритая голова и аккуратные прижатые уши… и длинная шея, торчащая из ритуального рубища. Атосса даже подалась вперёд, подслеповато щуря глаза. Весь испуганный вид мальчика так и говорил:

— Сейчас убегу, сейчас убегу… — готовый в любой момент развернуться и припустить, куда глаза глядят. Атосса внимательно разглядывала его. Лаконская кровь видна была сразу, но весь вид напоминал не воина, а испуганного маленького оленёнка, без матери прячущегося в траве. Хрупкий, трогательный, он не оставил сердце женщины равнодушным.

— Не бойся, я ничего тебе не сделаю, — успокаивающе заговорила она на лаконском. — Подойди к нам, присоединись… Ты такой хороший, такой красивый мальчик. Подойди…

— Меня не для этого воспитывали, — мальчишка гордо вскинул лысую голову, от чего жилы на его длинной, беззащитной шее вытянулись. Он подавил вырывающийся наружу всхлип.

— Не для чего? — взрослой, умной женщине было жалко этого издёрганного детёныша. — Подойди. Ты чего испугался?

— Я не хочу вас. Я не хочу ещё и с вами спать, — мальчишка, не выдержав нервного напряжения, шмыгнул носом. Он запрокидывал голову, что бы, не дать глазам его предать, но слёзы, подлые слезы, уже текли по щекам.

Атосса всплеснула руками.

— Кто тебе такую глупость сказал? Вон водички попей, успокойся, — она указала на стоящий серебряный сосуд украшенный грифонами. — Попей. Как тебя зовут?

— Калос… Каллипп… — сбивчиво, сквозь всхлипы выдавил мальчишка, не понимая что от него хотят. Ласковый голос женщины, годящейся ему в бабушки сломил крепкую оборону. Он налил себе воды, судорожно сглатывая, выпил, размазывая слёзы по лицу. Воин не должен плакать, но что же делать, если они текут и их никак не остановить.

— Отнесись ко мне как к маме, ты не бойся, — Атосса, жестом позвала Калоса приблизится к ней. Барзан, мажущий и массирующий ей ноги от колен и ниже, хитро посмотрел на неуверенно приближающегося мальчишку. Его забавляла эта сцена.

— Брысь отсюда, — Атосса рукой показала Барзику, что бы он оставил её наедине с юношей. Фригиец, одёрнув подол, поднялся, забрав мази. — Позже подойдёшь.

Женщина отряхнула сидение, на котором был фригиец, взбила одну из своих подшек и положила сверху.

— Иди сюда, маленький, садись, расскажи как тебя растили. Я вот, когда была маленькая, любила на конях скакать. А ещё я неплохо копьё метала. По старой традиции, уходящей в религию наших предков, которой придерживаются женщины нашего рода, девочку не выдают замуж, если она, не убьёт врага. У нас же женщины не приняли эту бредовую веру, которую принёс пророк из рода Спитама.

Потихоньку Калос успокоился, что то домашнее было в голосе этой пожилой, для него, женщине. Вскоре он уже положив ей голову на колени, рассказывал о своей жизни, убаюканный её голосом, её участием, её сочувствием.

Атосса видела перед собой озорного мальчишку, который лазил по деревьям, качаясь на ветвях, воровал вишню в чужом саду, и косточками из рогатки обстреливал домашнюю птицу. Она видела глазами Калоса, как мальчишки, словно стайка птиц, разлетелись в разные стороны, при появлении великана, взрослого бородатого хозяина сада. Атосса видела весёлого и смеющегося мальчишку, беззаботного, легко воспринимающего жизнь, и не сидящего на месте. Как мальчишки, кто из рогатки, кто из трубочек горохом, принялись обстреливать этого великана. А когда он бросился за ними, разбежались врассыпную, и он никого не поймал.