Гончие Артаксеркса

Они остановились под деревом, поели из взятых с собой припасов. Скоро должно было начинать темнеть, и юноша решил заночевать в лесу, отойдя от дороги. Двигались они быстро, бес происшествий, так, что время на сон было. Они поспевали к оговорённому сроку дойти до пещер в горах, где он должен был воссоединиться с семьёй.

Костёр разжигать не стали. Калос наломал веток, и они с девочкой, в обнимку, для тепла, улеглись на них.

Багой проснулся от того, что ему привиделось, что его сакский пёс захлёбывается в крови. Молодой мужчина аккуратно поднялся, вытащил свою руку из под головы Арсика, мирно похрапывающего во сне. Иногда Великий Владыка оказывал ему милость, посещая его дом, немногим уступавшем парадис правителя.

Укрыв великого правителя потеплее, багой спустился с помоста, где располагалась кровать, оделся в свои длинные чёрные одеяния, и поспешил в комнату вызова.

Спустившись вниз по узкой лестнице, мужчина оказался в помещении древнего храма Амаруту, построенным здесь задолго до появления аккадцев.

Грубо обтёсанная комната напоминала чрево самой земли. Посередине стояло не широкое ложе, а рядом небольшой алтар. Рядом с ним находился алебастровый сосуд. Багой открыл его и приложился к горлышку, сделав несколько глотков настоя амаранта. Потом достал птицу, огромную, чёрную, редкую, привезённую из земли иссидонов. Багой внимательно рассмотрел её: голова и шея самца черноватые, задняя сторона шеи пепельно-серая с чёрными пятнами, передняя чёрная с серым, спина черноватая с бурыми и серыми пятнышками, а зоб чёрный с зелёным металлическим блеском, грудь зеленовато-стального цвета, нижняя сторона покрыта чёрными и белыми пятнами. Голая кожа около глаз ярко-красного цвета, клюв красивый бело-розовый. Не найдя ни какого изъяна, багой придерживая жертву подземным богам коленом, отрубил ей голову. Та дёргалась в агонии, мужчина выпустил содрогающееся тело и лёг на ложе. Чем больше будет биться жертва, тем лучше у него получится задуманное.

Прикрыв глаза, он представил себя вознёсшимся над всем Кадингиром. Он взлетел высоко, внизу начинал оживать город. В такой ранний час на улицы только начинали выползать чистильщики каналов и мелкие торговцы, спешащие в ещё закрытые лавки.

Аджи почувствовал направление, куда его тянет, куда ему надо. Он дал ветру возможность захватить его, и понести в нужную сторону.

Далеко пришлось лететь, за горы, к самому Боспору Киммерийскому. Привлёк его мальчишка, которого Маржик себе взял в стаю, гордо именуемую семьёй.

Мальчишка спал прижимая к себе ещё один живой комок. Багой догадался, что это девчонка, предназначаемая Бессу в жёны. Спали безмятежно, сладко, пригревшись, как пара цыплят. Похоже, Маржик так и не научил своего щенка осторожности. К заснувшим детям тянулись лики. Волки окружили их кольцом, которое постепенно сужалось.

Багой брезгливо сморщился бы на этого глупого щенка, но это был его щенок, а своё он просто так никому не отдавал, да и его Господин имел виды на девчонку.

По велению воли египтянина, дух убитой птицы облетев местность по кругу, набросился на обнаглевших волков. Мальчишка встрепенулся, проснулся, вскочил, выхватил оружие.

Багой улыбнулся, не такой уж и пропащий этот щенок, задатки есть, только развить надо.

Калос проснулся резко, словно его окотили ледяной водой. Схватив короткий лаконский меч он вскочил. Над головой будто пронеслась невидимая птица, внушая страх. Он присел, осмотрелся. Страх только усилился, холодным мерзкий пот заструился по телу.

Лаконец неоднократно видел. Как Маржий, при необходимости, мог вызвать у себя чувства сродни собачим. Калос в те моменты даже видел, как у командира голова становилась не человеческой, а принадлежащей гончей, белая с красноватыми пятками. В эти моменты Маржик казался таким обаятельным, что лаконцу всегда хотелось почесать псину за ушком, или подуть в нос. Это было как завораживающее волшебство. Сам юноша никогда не побывал, но сейчас захотелось.

Он представил себя большим псом со стоячими ушами. Как не странно, получилось с первого раза, он это понял, когда мир вокруг изменился. Усилились запахи и звуки.

Лики… Запах волков резанул по ноздрям. Он был со всех сторон.

— Окружают, — сам себе отметил он, что бы только услышать человеческую речь. Юноша рукой толкнул спутницу. — Прячься.

Видимо, девочек воспитывали правильно и она доверяла юноше, потому что сразу, без разговоров и расспросов юркнула в свой короб.

Калос схватив меч обратным хватом, замер, выжидая. Страх ушёл уступая место животному азарту. Это была игра молодого пса со стаей ликов. Мир был совсем иным, не привычным, и ощущения были странными, весёлыми и беззаботными. Как будто происходило всё не с ним, и это были не волки…