Гончие Артаксеркса

Когда на него прыгнул вожак, юноша встретил его резким ударом в живот и пах, вспарывая мохнатое брюхо, и тут же Калос отпрыгнул, уступая место двум паразитам вождя. Одного он схватил за холку, и стал использовать его вместо щита. Другому, перехватив меч, вонзил клинок под левую лопатку. Бросившегося было на него очередного лика, он отмахнул от себя мохнатым щитом. Тот даже не скулил, слишком сильно его сжимал юноша в своей руке, натянув кожу так, что наружи были видны все зубы с дёснами, а глаза натянулись до узких щелей.

Не ожидая такого отпора и потеряв вожака, стая смутилась, о чём-то ворча стали переговариваться, топчась в стороне не решаясь приблизится.

Калос перерезал волку-щиту горло и бросил его в гущу ликов, и рассмеялся. Был бы у него реально хвост, все бы увидели как он победоносно поднят, после выигранного боя. На душе было легко и беззаботно. Серые хищники взвизгнув отбежали от мёртвого тела. Всю ночь лики ходили вокруг, так и не решившись напасть и слабо огрызаясь в ответ на насмешки лаконца. Даже коня не тронули.

Утром, убедившись, что девочка выспалась в коробе, и позавидовав её здоровой психике, Калос продолжил путь, тело вожака он прихватил с собой, а то ведь Маржик не поверит, и вместо того, что бы похвалить его как воина снова к заднице полезет. Хотя… сейчас юноша уже не возражал. Как-то не заметив, он понял, что соскучился, ему не хватало рядом недовольного пыхтения и бурчания, не хватало ласковых рук. Главное, Калосу нравилось как Маржик рассказывает, а знал их лугаль превеликое множество разных чудес, попутешествовав по Ойкумене, лидиец рассказывал всё так, что у юноши дух захватывало, и хотелось всё увидеть и потрогать самому. В книгах всё не так ярко описывают, как это умел делать Маржик.

Утром они решили отдохнуть у ближайшего храма, принимавшего паломников.

Ели они за длинным столом для странников под под деревянным навесом. Смотрели на них странно, как на самоубийц, с жалостью прикрытой тенью брезгливости. Калос краем уха дослышал, что говорили о нём и его спутнице:

— Отец безумный дочь свою тянет, в лес, который боги волкам отдали.

— Девочку смотрите как откормил, наверно в жертву волкам отдать собрался.

— Волки с начало зимы у нас в лесу объявились, сколько народу порезали. Слышал уже в селения наведываться стали. Ближайшие в город подались. А эти вон, сами идут. Видать в жизни что-то плохое случилось.

Юноше было приятно слышать, что его театр удался, и вокруг все принимают его за взрослого, наверное за ровесника Маржика. И это грело душу.

К пещерам, по дороге, где они должны были встретится со своим малышом двигалось всё семейство.

Маржик и Лешай ехали в телеге. Лешай правил конями, Маржик развалясь отдыхал на сене. Рядом трусцой бежал Барзан, перегаром от него разило на стадию, если не больше. Пил он со Спартоком до последнего момента, в телегу его, столь ароматного, не впустили, да и коня, на котором он догонял своих, отобрали. Теперь на этом жеребце гарцевал Скуса.

Они обсуждали проданную каталогию. Фракийцу было её жалко, им там было хорошо и спокойно, Лешай же подшучивал над своей парой. Он, так же как и Маржик, не мог долго находится на одном месте. Что-то звало его вперёд, не давало обжиться, их устраивал общий дом под Кадингиром, хозяйство приносящее доход, и управляющий, занимавшийся всем.

Вот и приходилось Скусе следовать за неугомонными лидийцами. Каждый раз срываясь с места, которое он почти считал своим, он ворчал, грозился обидеться, но всё равно, следовал за Лешаём. Тот это прекрасно знал, потому и подшучивал над любовником.

— Дома пристройку поставим, каталогию создадим, а ты там кеном будешь, кормить, поить и спать страждущих укладывать. Маржик их врачевать будет. Барзика зазывалой поставим. А что бы побольше больных и увеченных было, мы Калоса на дороге посадим. Он мальчик старательный…. и не иссякнет к нам поток сирых и побитых.

Маржик только успевал слезящиеся от смеха глаза.

— Малыш то наш где? — поинтересовался Барзан, попытавшись пристроиться на телеге, но Маржик очередной раз спихнул его ногой. — Опять храм какой-нибудь осаждает?

— Впереди он, с девочкой, в пещерах нас ждать должен, — отмахнулся лугаль.

— Может правда в храм его пристроить, хочет мальчишка учиться, денег у нас хватит, — тут же предложил Лешай, который сам не доучился, и теперь считал, что раз их ребёнок хочет, то они должны дать ему лучшее образование.

— Ну, не в храм же Артемиды, — фыркнул лугаль. — туда только евнухов и кастратов берут.

Тут уж в голос заржал Барзан.

— Нашёл же Ласик куда пойти, кастратом стать. А Маржик то, у нас, за бубенчики подержаться любит… — тут уже смеялись все.

— Аполлона Сминфейского храм у нас по пути, через Хрису проезжать будем… — отсмеявшись решил командир.

— Как же ты его на три года от себя отпустишь, — Скуса хитро перемигнулся с Лешаём. — Без Малыша ты нам всем такого Эроса покажешь, что мы в раскорячку ходить будем.