Гонка к Источнику

— За Сульским перевалом на нас напали грабители… — медленно сказал Шорл — Я же рассказывал, помните? И эту вещь… носил на шее их главарь… Её Аяни нашла…

Азъер отобрал медальон у капитана, и повертел в руке, часто при этом кивая. Затем положил перед собой на стол, и искривив губы самым диковинным образом, отвернулся к окну… Только спустя мгновенье до каперанга дошло, что обер-полковника душит смех — да не просто смех, а дикий раскатистый хохот, которым обычно наделены главные злодеи детских сказок… Справившись с собой, Азъер провёл по лицу ладонью, точно стряхивая с него остатки дурацкой улыбки, и уставился на Лийера:

— Не перестаю вам удивляться… Что ни день, то в вас стреляют, пытаются зарезать, придушить, изнасиловать… Шучу. А вы мало того, что остаётесь в живых, так ещё и… — он поскрёб ногтём шероховатую поверхность загадочного предмета, и не докончив фразы, обратил свой взгляд на майора — А ты говоришь, тушите свет… Поживём ещё!

Видя, что Сабирь хочет встать, Шорл откашлялся:

— Вы не сильно обидитесь, если я всё-таки спрошу, что это такое? — кивнул он на прямоугольную пластинку.

— Это… — полковник сграбастал артефакт, и сжав его в кулаке, поднёс к лицу капитана — Это, называется Ключ!

Шумно поднявшись, Азъер покинул комнату. Майор с Шорлом вскочили следом за КИБовцем. Потом, началось. Они летели в Рум — долго, медленно, с частыми остановками. «Лаоза» трещала по швам, за окном агрессивно шумело, но самолёт не сдавался. К закату-таки, прилетели. Что подумали горожане, пассажиров сумасшедшего рейса к тому времени уже не волновало — какие к лешему горожане, когда на дворе конец света?!

Транспорт приземлился в тот же ангар, из которого вылетел полтора дня назад. Единственный встречающий — то был Черников — подошёл к трапу, и поздоровавшись за руку с обер-полковником, доложил об обстановке. Все живы, все на месте, ничего значимого не произошло… Про Идгу слышали? Ну тогда и докладывать-то нечего… Вот в таком ключе. Азъер, в свою очередь, изложил ему свои новости, и удалился в лабораторию — исследовать лийеровский Ключ.

Алаз и Лойс — последний, даром что из пехоты, оказался отменным механиком — перегнали «Лаозу» в мастерскую, где стали спешно её латать, готовя транспорт к завтрашнему вылету. Работы для них был непочатый край: половина заклёпок повылетала из корпуса напрочь, вторая держалась на честном слове, а в щели меж бронелистами можно было просовывать пальцы… Капитан первого ранга приблизился к Черникову, глядя на него со странной мешаниной чувств: там было и сострадание, и брезгливость, и даже немного суеверной боязни… Неудивительно, ведь Антон был, де факто, мёртв… Он умер в тот самый день, когда они с Шорлом нарвались на взвод ОТК, и если бы не магия, то его труп бы уже давно сгрызли падальщики и насекомые… Каперанг не хотел вспоминать полковничьего рассказа, но слова лезли в голову помимо воли, вытесняя оттуда все остальные мысли…

«Меня больше нет.» — с этой фразы Черников начал вчера своё повествование. Физиономия Раласса не изменилась, он знал всё заранее, но Шорл и Далранс, сидевшие с другой стороны стола, подняли глаза в удивлении. — «Убили, вишь…» — кратко пояснил Антон — «После того как мы разделились,» — он показал глазами на капитана — «меня точно так же погнали к лесу, но в другом направлении, на сит… Деревья там росли негусто, передвигаться было, в общем, нетрудно… Что и спасло.» — он усмехнулся — «На время, конечно… По лесу скакали минут десять, потом выбежали к реке. Потом, как ни удивительно, погоня начала отставать, так что когда я свалился с лошади, их уже не было видно. Осмотрев свои раны, я пришёл к выводу: всё. Можно заказывать похоронную. Тогда я использовал вот это.» — он выбросил на стол две половинки гладкого серебряного кольца.

Сей артефакт, значившийся в реестре комитета под скучным четырёхзначным номером, имел и другое название — «Второй Шанс». Он воскрешал умерших. Он, разумеется, не мог вернуть полковнику потерянную кровь, но мог залечить раны, и заставлял организм функционировать дальше, не смотря ни на что — как аппарат искусственного дыхания заставляет пациента дышать, хотя ему уже и не полагается… Черников лежал под открытым небом примерно четыре часа, и не двигался. Если бы его поместили в медицинскую капсулу, то статусные экраны засветились бы красным: ни одна из жизненно-важных систем не действовала — сердце не билось, лёгкие бездействовали, а нейроны головного мозга стремительно теряли заряд… Старуха с косой неспешно волокла его душу к ближайшим воротам чистилища, и только древнее заклинанье, исполняя заложенный в него алгоритм, творило свою магию…

— Ну что глаза выпучил? — вздохнул полковник, когда все разошлись — В кунсткамеру пришёл?

— Да я… — смутился каперанг, осознав, что рассматривает Антона, словно музейный экспонат — Просто задумался…

— Задумчивый ты наш. — критически посмотрел на него воскресший приятель — Опять отличился? Таскал с собой Ключ, и молчал? — Антон рассмеялся — Ну это ж надо додуматься…