Гонка разоружения

В то время как «Курьер» набирал обороты, в Москве продолжали бушевать политические кризисы. После своего избрания президентом России 12 июня Ельцин отправился в Вашингтон, округ Колумбия, где у него была запланирована встреча с президентом Бушем (несмотря на то что Ельцин был избран, ему еще предстояла инаугурация). 17 июня 1991 года, когда Ельцин покинул страну, премьер-министр Валентин Павлов официально обратился к Верховному Совету Советского Союза с просьбой предоставить ему президентские полномочия. Павлов обратился с этой просьбой, не посоветовавшись с Горбачевым.

Верховный Совет немедленно приступил к исполнительному заседанию, на котором председатель КГБ Крючков, министр обороны Язов и министр внутренних дел Пуго поддержали просьбу Павлова. На следующий день Горбачев предстал перед Верховным Советом, отклонил предложение Павлова и помог организовать подавляющее поражение движения. Однако действия Павлова вызвали несколько тревожных сигналов, побудив президента Буша поручить послу Мэтлоку лично встретиться с Горбачевым и предупредить его о возможности государственного переворота, возглавляемого Павловым.

21 июня Горбачев в сопровождении Крючкова, Пуго и Язова выступил перед российской прессой, уверенно заявив, что «переворот завершен».

Горбачев был неправ. Переворот только-только начался.

10 июля 1991 года Борис Ельцин был приведен к присяге в качестве президента России. Алексий I, патриарх Русской православной церкви всея Руси, благословил новоизбранного президента России. Впервые после восшествия на престол царя Николая II в 1894 году Русская церковь помазала лидера России.

Великая Октябрьская революция потерпела поражение.

Гибель перестройки

Президент Буш надеялся завершить московский саммит с Горбачевым до конца лета, после чего мог бы быть подписан Договор о СНВ. Горбачев тоже желал этого саммита. Однако американские и советские переговорщики продолжали торговаться по важнейшим деталям договора, причем советник президента Буша по национальной безопасности Брент Скоукрофт оказался особенно упрямый по отношению к нескольким важным деталям. К середине июля ситуация достигла критической точки. Была назначена дата 31 июля для церемонии подписания договора, которая должна была состояться в Зале Святого Владимира в Кремле. Время было на исходе.

Буш и Горбачев должны были пообедать в Лондоне 17 июля, перед встречей Горбачева с «Большой семеркой» по поводу необходимости иностранной помощи для спасения советской экономики. Для Горбачева было крайне важно, чтобы участники переговоров заключили сделку до любой встречи, касающейся финансовой помощи, чтобы его не обвинили в продаже советских вооруженных сил в обмен на деньги. В конце концов, была достигнута окончательная сделка; у Горбачева был его «жестяной кубок», и Буш провел свой саммит.

Договор СНВ был подписан 31 июля 1991 года. Президенты Буш и Горбачев обменялись ручками, использованными для подписи документов, которые были изготовлены из металла, взятого с ракет, уничтоженных в соответствии с Договором о РСМД. Буш отметил тот факт, что американская и советская стороны обратили вспять «полвека неуклонно растущих стратегических арсеналов», добавив, что «ни одна из сторон не приобрела односторонние преимущества перед другими».

Советский министр обороны Дмитрий Язов высоко оценил договор, сказав советскому репортеру, что Договор СНВ «позволяет снизить уровень ядерной конфронтации между СССР и Соединенными Штатами, укрепить стратегическую стабильность и тем самым снизить вероятность ядерного конфликта». «Это договор, — сказал Язов, — который впервые в истории не только ограничивает, но и сокращает стратегические ядерные вооружения».

Договор, однако, дорого обошелся советскому военному престижу, и многие высокопоставленные советские чиновники считали, что Горбачев отдал слишком много, чтобы добиться своей сделки. Для этих чиновников такие проекты, как ракета «Курьер», были важны не только с точки зрения стратегического потенциала, но и как оружие престижа, которое продемонстрировало бы американцам, что Советский Союз по-прежнему является силой, с которой следует считаться.

После второго летного испытания ракеты «Мидгетмен», проведенного США в апреле 1991 года, сторонники ракеты «Курьер» направили Горбачеву меморандум с просьбой разрешить начать эксплуатационные летные испытания ракеты «Курьер» в августе 1991 года. Среди подписантов этого запроса были Дмитрий Язов и Владимир Крючков (глава КГБ), а также Борис Белоусов, Александр Бессмертных (министр иностранных дел) и Юрий Маслуйков.