Гонка века. Самая громкая авантюра столетия

«13 ноября, среда. Я свободен от предрассудков по поводу сегодняшней даты. Я всегда говорил себе, что число «13» не несет для меня особо зловещего смысла. Сегодня же все вышло наоборот. Изо всех сил пытаюсь удержать яхту на западном курсе при усиливающемся южном штормовом ветре. Люк в кокпите все протекает, и вода затопила моторный отсек, электрооборудование и генератор. Если не удастся его починить, придется всерьез задуматься о возможности продолжать путешествие. Учитывая все неполадки на яхте, было бы, наверное, глупо или по крайней мере нереально двигаться дальше на таком судне. Попытаюсь запустить генератор и подумаю об альтернативах, которые у меня есть».

Это была настоящая катастрофа. Плохо работающий авторулевой или даже оставляющая желать лучшего плавучесть судна были для Кроухерста куда менее значимыми вопросами, чем отсутствие источника электроэнергии (пусть ее и предполагалось использовать для питания несуществующих приспособлений безопасности). Протекающий люк в рубке должен был удивлять его не больше чем все остальные неполадки на судне. Джон Иствуд предупреждал перед стартом, что конструкция яхты оставляет желать лучшего. У Кроухерста была возможность убедиться в сомнительных характеристиках «Teignmouth Electron» во время первого путешествия вдоль побережья Британии, а второй пробный выход в море только подтвердил, насколько далеко было судно от идеального. Но то обстоятельство, что он должен был быть готов к этому, не сделало удар менее тяжелым, не ослабило его. «Я подумаю об альтернативах, которые у меня есть», – написал яхтсмен. Впервые он позволил себе задуматься о возможности выхода из гонки. Дональд Кроухерст был все так же честен в этот момент. Когда он чувствовал страх, отчаяние или готов был сдаться, он писал об этом сразу же и без колебаний.

8. Два противоречивых свидетельства

Можно было ожидать, что в минуту полного отчаяния Дональд Кроухерст в силу своего характера напишет в журнале еще один цветистый абзац из разряда морских баек. Но такого абзаца в журнале нет. На самом деле мы подходим к самому длинному и искреннему эссе, где яхтсмен с беспощадной логикой анализирует свое безнадежное положение. Отсутствие жизнеутверждающего пассажа, однако, компенсируется первой магнитофонной записью, сделанной моряком на борту при помощи оборудования, предоставленного компанией «ВВС». В это непростое время Кроухерст решил записать пленку № 1, и момент был выбран далеко не случайно. С этого дня он решил использовать для выступлений на публику магнитофонные записи – как средство поддержать силу духа и создать оптимистичный настрой.

Эта глава большей частью состоит из двух противоречивых заявлений Кроухерста. Они оба информативны и хорошо отображают его положение. Первая запись (расшифровка с пленки), сделанная от лица Кроухерста-героя, показывает яхтсмена на пике фальшивого оптимизма – таким он хотел бы выглядеть в глазах публики. Вторая, взятая из судового журнала, раскрывает его фактическое состояние. Любой, кто склонен недооценивать способности Дональда Кроухерста, должен принять во внимание, насколько более сильное впечатление производит второй текст.

Запись, надиктованная Дональдом Кроухерстом на магнитофон: