Гонка за смертью

Нилит заснула еще до того, как ее щека прижалась к костлявой ноге коня. Ее сны были наполнены стонущими ветрами и шуршанием медленно движущегося песка. При этом она постоянно чувствовала, как будто бы что-то гладит ее по щеке, словно рука любовника. Безликие люди стояли вокруг нее и смотрели на то, как она дрожит.

Проснувшись, Нилит увидела тьму над собой. Холодный ветер перебрасывал песок через стену и обрушивал на ее лицо. Если бы Нилит пролежала тут всю ночь, то оказалась бы погребена под слоем песка, но пока что он был всего лишь мелкой неприятностью.

Неподалеку мягко светился Фаразар; он сидел и смотрел в ту сторону, откуда они пришли. Ветер замел их следы; он поднимал тощие пылевые вихри и заставлял их плясать на потрескавшейся соляной корке.

– Надвигается буря? – спросила Нилит.

Ее голос был хриплым от песка, которого она, должно быть, наглоталась за последние пару дней.

Фаразар покачал головой – безучастный, словно голубой воздушный шар. Она постучала зубами, выпрямилась и обошла вокруг Аноиша, чтобы посмотреть в глаза Фаразару. Конь негромко засопел, а затем снова заснул.

– Похоже на то. Воздух горячий, а не холодный, – сказала Нилит.

– По ночам песчаные бури стихают.

– Значит, завтра?

– Вряд ли, – буркнул он, глядя на обломок луны, который высунулся из-за дюны.

Нилит громко зацокала языком.

– Ты что-то хочешь сказать?

– Я тебя ненавижу, – ответил он с ледяной злобой.

– Мы много лет друг друга ненавидим.

– Просто прийти и убить меня тебе было мало. Тебе хватило дерзости заколдовать меня. Нет, ты решила тащить меня по пустыням и горам, словно дохлого верблюда – прямо в лапы первых же разбойников, которые тебе попадутся. Я ненавижу тебя за это – и ненависть растет с каждым днем, пока ты продолжаешь этот свой позорный путь. Ты просто дура набитая, и от твоих тупых решений страдаю я. Хуже того, ты, как та кривозубая ведьма в оранжевых тряпках, веришь в то, что тебя защитят эти бредни о ма-ате.

Нилит стиснула зубы.

– Я сделала то, чего от меня требовало время.

– Ну вот и посмотри, к чему привело тебя твое упрямство. Ты отправилась на юг, проделала весь этот путь, чтобы найти меня – и ради чего? Ты больше похожа на мертвеца, чем я. Тебя погубила порывистость. Продолжай в том же духе, и за тобой будут гнаться до самого Аракса, а уж о том, чтобы добраться живой до Великого колодца Никса, можешь и не мечтать. Я буду потрясен, если ты дойдешь даже до Просторов.

Его обвинения больно жалили Нилит, но она выждала, когда ее гнев уляжется. На то, чтобы кричать, у нее не было сил.

– Столько ненависти… – сказала она с вымученной улыбкой. – И все-таки именно ты, Фаразар, спас меня от «упыря» в кратере. Именно ты освободил меня.

Он зарычал, очевидно стыдясь самого себя.

– Я… я поклялся, что никто не заколдует меня. Пусть лучше меня убьют еще раз, чем я стану рабом грязных разбойников – или какого-нибудь скачущего на жуке владельца каменоломни, чтобы он завещал меня, словно старый стол, своему сыну-идиоту…

– Вижу, теперь ты придерживаешься моей точки зрения. Похоже, ты наконец-то смирился со своей смертью, – сказала Нилит.

«Возможно, у меня еще есть шанс сделать это путешествие мирным» – подумала она.

– Может, будем сотрудничать? – добавила Нилит. – Ты перестанешь вести себя как козел, а я отвезу нас домой.

Он злобно взглянул на нее, и Нилит решила, что юмор сейчас – не лучший инструмент.

– Помочь тебе? Сука, да как ты смеешь… – Он был так возмущен, что потерял дар речи. – Я, как и всегда, помогаю только самому себе. Это еще не конец, жена. Ни с чем я не смирился. Я не хотел, чтобы «упыри» продали меня, но это не значит, что я позволю тебе или кому-то другому поработить меня. Лучше подождать, последить за тем, как ты терпишь поражение. А когда настанет подходящий момент, я начну действовать. Я же сказал: свобода, загробная жизнь или пустота. Я твердо намерен исполнить свою клятву.

Нилит поднялась и, зажав нос, подошла к трупу Фаразара.

– Может, я и потеряла медный кинжал, но, к счастью, ты воняешь, словно зарезанная свинья, которую оставили мухам. «Упыри» старались держаться от твоего тела подальше, а это значит… – Немного покопавшись в тряпье, Нилит вытащила кривую саблю. Ее медь и золото казались жидкими в лучах вечернего солнца. – У меня есть это. Твоя помощь мне не нужна.

– Солнце запекло тебе мозги, да? – самодовольно ухмыльнулся Фаразар. – Ты уже проиграла, но даже не поняла этого. – Его голос был острым, словно обработанный кремень.

Вместо ответа Нилит несколько раз взмахнула клинком – на пробу – и поморщилась, когда ее суставы запротестовали.

– Ну я ведь пока жива.

– И тебе еще нужно пройти много миль. Сколько дней у тебя на то, чтобы меня заколдовать?

Восемнадцать дней. Будь у нее время и желание, Нилит, вероятно, могла бы сосчитать даже число часов. Она представляла себе, что не успеет пересечь финишную черту, и все, что она получит в награду за труды и пережитый ужас – это облачко голубого дыма и вонючий труп. Далеко не тот результат, о котором она мечтала.

– Несколько недель.