Гонка за смертью

– Старик! – завопила она, задыхаясь. В темном дверном проеме уже появилась какая-то темная фигура со старым трезубцем в руках; оружие поблескивало на солнце в тех местах, где еще не заржавело. – Беги! Сюда едут разбойники!

Старик высунул наружу голову, похожую на изюмину, и уставился на облако пыли и на черные фигуры, которые рассыпались по песку. Их крики складывались в нарастающий рев.

– Нам нужна твоя баржа!

– Я не хочу попасть в беду!

Нилит спрыгнула на землю и подбежала к двери. Старик нерешительно ткнул трезубцем в ее сторону, но Нилит сделала шаг в сторону и обезоружила его, резко дернув за древко. Старик стиснул руки и с вызовом посмотрел на нее.

– Беда будет, хочешь ты того или нет. Идем!

– Это мой дом! Я не трус. Этой баржой я управляю восемна…

– Старик, трусость тут ни при чем. Они убьют тебя – просто так, для смеха. Идем с нами! У нас нет времени!

Нилит вытащила его из хижины, возблагодарив мертвых богов за то, что он усох от старости. На коня она усадила его почти без труда.

– Держись.

Она хлопнула Аноиша по заду, и, отчаянно заржав, конь помчался к реке.

Нилит побежала за ними, топоча по гравию и постоянно оглядываясь. «Упыри» приближались. Должно быть, теперь их отделяло лишь сто ярдов, и, несмотря на отчаянные рывки Нилит, расстояние сокращалось. Фаразар пролетел мимо нее, криво ухмыляясь. Нилит предупреждающе подняла трезубец, но он уже был за пределами досягаемости. Думать о его кознях ей было некогда.

Нилит услышала голос Кроны на фоне грохота – треск молнии среди грома. Он казался искаженным, приглушенным.

– Дави их!

Сука еще жива.

Пот тек с Нилит ручьем; она двигала ногами так быстро, как только могла. Склон был пологий, но каменистый и усеянный старыми балками. Дважды Нилит едва не упала, оглядываясь на своих преследователей, но страх и паника не дали ей потерять равновесие. Тело Нилит действовало без ее участия.

– Догоните ее! – снова зазвучал голос Кроны, на этот раз – ближе. – Ловите сучку!

Крона сидела в седле, щурясь от ветра. Ее голова была замотана огромной повязкой, но там, где ткань заканчивалась, виднелась черная и вспученная кожа. Уродливые черные вены бежали по шее Кроны в том месте, куда распространился ожог. В руке Крона держала огромную булаву, на которой было не меньше шипов, чем на морском еже. Огонь в ее здоровом глазе говорил о том, что она мечтает пустить оружие в ход.

Аноиш и лодочник уже стояли у воды, рядом с плоской прямоугольной баржой. В нескольких местах борта баржи были приподняты, словно щиты. Нилит увидела, как рука старика летает над швартовами. Фаразар занялся другим узлом. Аноиш уже нашел себе место на дальнем краю баржи.

Сокол закричал, вынырнув из синевы, и снова расправил крылья – на этот раз перед мордой приближающейся лошади. Его клюв расцарапал ей голову, когти вцепились ей в глаза. Лошадиный вопль подсказал Нилит, что сокол сумел добыть трофей. Она оглянулась и увидела бьющуюся в судорогах лошадь, придавившую всадника; сокол возвращался в небо, сжимая в лапе окровавленный глаз.

– Не останавливайся, тупица! – крикнул он.

Падение лошади выиграло для Нилит пару ярдов, но не больше. Несколько «упырей» наткнулись на неожиданное препятствие, но Крона и все остальные обогнули его и бросились в атаку.

– Отчаливай, отчаливай!

От криков лодочника у нее сжалось горло. Ей придется прыгать. По ее щекам потек холодный пот.

Когда ноги Нилит застучали по маленькой деревянной пристани, она услышала топот копыт у себя за спиной. Она приготовилась к прыжку, не сводя глаз с протянутой руки лодочника, которая уже была в нескольких ярдах от берега. Ее ноги превратились в онемевшие поршни. Ее правая рука была лопастью ветряной мельницы, на которую налетела буря. Другая рука сжала трезубец так крепко, что древко было готово сломаться в любую секунду.

– Йа!

Прыгнув, Нилит услышала, как палица со свистом рассекает воздух, почувствовала, как холодные шипы целуют ее шею. Она ничего не могла сделать – только силой воли сделать себя первым человеком, научившимся летать.

Лодочник отскочил назад, и трезубец воткнулся в деревянную палубу. Речная вода полилась каскадом; Нилит врезалась в бок баржи и тут же вылезла на палубу, всаживая занозы в пальцы. От ледяной воды у нее перехватило дух, и сейчас она отчаянно пыталась отдышаться.

За спиной у нее три лошади с всадниками рухнули в реку. Раздались приглушенные крики людей, которых доспехи и оружие тянули на дно. Тяжело дыша от гнева и выплевывая воду и проклятия, Крона царапала сваи пристани. Одной рукой она указывала на Нилит, которая скрючилась на палубе баржи. Нилит подумала, что это просто бесполезная угроза, но потом зазвенела тетива, и первая стрела с грохотом врезалась в доску рядом с ее ногой.