Гонка за смертью

– Трахать шлюх, пить и курить, доходя до скотского состояния – это, по-твоему, тихая и спокойная жизнь? Всем этим ты мог бы заниматься и в Араксе, но ты почему-то предпочел трусливо сбежать от меня и уйти далеко на юг. Оргии в городе тебе наскучили, муж мой?

– Я полагал, что в Эде меня не достанут негодяи, мечтающие перерезать мне глотку и ограбить – и вот к чему это привело! И, строго говоря, это были не «шлюхи», а дочери герцога Голджара. Ты сама бы это узнала, если бы не выбила из них дух, прежде чем воткнуть в меня нож.

Он потрогал свое горло.

– Да мне плевать! – усмехнулась Нилит. – Ты мог бы окружить себя целой армией и уйти вместе с ней за границу карты, и я все равно бы тебя выследила. Я слишком много времени провела в твоей тени, в том злопамятном городе. Я мечтаю о переменах, Фаразар, и чтобы их добиться, мне нужен твой труп.

Фаразар помрачнел. Его спокойствие дало трещину.

– Чего только не узнаешь после двадцати лет супружеской жизни, а? Я думал, что жена-чужестранка – беспроигрышный вариант. Даже не подозревал, что тебе хватит смелости убить меня, но теперь вижу, что твоя алчность не знает границ. Возможно, в твоих жилах тоже течет кровь аркийцев, – прошипел он.

Эти слова задели Нилит, и она вскочила, забыв обо всем.

– Самовлюбленный хрен! По-твоему, мною руководила только жадность? Значит, ты еще глупее, чем я думала!

Фаразар тоже вскочил; его лицо перекосилось от злости. Нилит поняла, что отреагировала именно так, как ему нужно.

– А ты – грязная фермерша из Красса! Твой отец мечтал поскорее сбыть тебя с рук! И теперь ты хочешь сделать меня своей собственностью? Ну что ж, удачи, тварь! Каждый шаг на этом пути станет для тебя битвой! Я буду махать каждому кочевнику и торговцу, буду орать во все горло на каждой улице. Тебе сильно повезет, если ты вообще сможешь выбраться из города! Я позабочусь о том, чтобы ты поплатилась за свои преступления!

– Ха! Ты возлагаешь такие надежды на жителей Арка, но забываешь, какие они кровожадные. Валяй, кричи! Для них ты просто свежий призрак; они и слушать тебя не станут, а мигом тебя поработят! Мы с тобой знакомы уже двадцать два года, и мне известны все твои грехи и недостатки. Тебя переполняет ненависть, злоба и жадность, но больше всего в тебе гордости. Ты никогда не сможешь стать рабом-призраком какого-то фермера, разводящего жуков, и поэтому сейчас будешь вести себя так же тихо, как и твой труп!

Нилит угрожающе похлопала по рукояти кинжала.

Призрак потемнел, став почти фиолетовым.

– Тогда я порву свое тело на части, если нужно, или брошу его в ближайший колодец Никса – хоть с монетой, хоть без. Ты никогда меня не поработишь, Нилит, клянусь. Никто меня не поработит! Я либо обрету свободу и буду беззаботно веселиться в загробном мире, либо отправлюсь в пустоту – но не позволю тебе встать на мой труп и забрать то, что принадлежит мне!

Ответить Нилит не успела: стрела порезала заднюю часть ее голени и воткнулась в песок. Нилит то ли упала, то ли бросилась на землю в тот самый миг, когда еще одна стрела отколола кусочек камня в скале рядом с ней. Нилит увидела, как темное оперение стрелы окрашивается кровью.

Фаразар немедленно забыл про свою ярость и сжался в комок, вздрагивая при каждом стуке, который издавала очередная стрела. Ему ничего не угрожало, ведь наконечники не были медными: похоже, что нападавшие совсем не собирались причинять вред своей добыче.

Аноиш, привязанный к камню чуть выше по склону холма, встал на дыбы и заржал. Нилит бросила взгляд вниз и заметила три знакомые фигуры, которые скользили вверх по каменистой осыпи. Двое стреляли из луков, пока третий лез наверх; затем он останавливался и сам начинал стрелять, а двое, тем временем, его догоняли. Эта умная тактика не давала Нилит шанса сбежать.

Нилит стиснула рукоять кинжала и приготовилась к прыжку.

Ей не пришлось долго ждать.

Первая фигура влетела в котловину; желтые полосы ткани, намотанные на ее голову, развевались за ней, словно знамена. Пепельно-серые иглы, торчавшие из ткани, постукивали, когда она, пригнувшись, переводила взгляд с призрака на нее. Судя по облику, это был мужчина. Он занес над головой изогнутый меч.

Он слишком долго медлил. Нилит метнулась к нему, несмотря на обжигающую боль в ноге, и ударила его в грудь, вложив в удар весь свой вес. Она повалила врага на землю и услышала, как его голова с хрустом ударилась о камень. Ее клинок прошел по его горлу, и кровь по дуге взлетела в воздух. Она стащила с плеча мужчины лук, положила стрелу на тетиву, и как только появился второй человек, выстрелила в него. Стрела воткнулась ему прямо в лоб и поднялась, словно флагшток, когда человек запрокинул голову. Он зашатался, а затем исчез во тьме.

Когда эхо его падения затихло, на холме воцарилась тишина. Последний враг прятался где-то внизу, поджидал Нилит. Следующая стрела задрожала в ее руках.

– Вставай, – прошипела она Фаразару, который по-прежнему лежал рядом, сжавшись в комок.

– Что?

– Вставай и иди! На них нет меди, тупица!