Гонщик

Пока я сражалась с ним, Харли запустил руку в мои растрепанные светлые волосы. Я не могла взять его слишком глубоко, чтобы не подавиться, поэтому пыталась покрепче обхватить его своими костлявыми пальцами. Харли потянул меня за волосы и стал направлять мои движения, пока, наконец, не замер у меня в руках, как палка.

От воспоминания о том, как Рыцарь кончил мне прямо в глотку, мой центр контроля дернулся, и я резко отвернула лицо в сторону – как раз когда Харли выпустил свой заряд. Поскольку он все еще держал меня за волосы, я не смогла отвернуться достаточно быстро и первая струя спермы едва не попала мне в глаз. Скользнув по щеке, она оказалась у меня в волосах. Вторая струя попала на дверь. А третья стекла по его члену мне на руки.

Но, по крайней мере, я не захлебнулась.

Вытерев рот и щеку рукавом своего свитера в леопардовых пятнах, я поднялась и увидела перед собой знакомые улыбающиеся глаза с тяжелыми веками.

– Черт, женщина. Ты умеешь пробрать до печенок, – промычал Харли, покачиваясь на ногах.

Меня охватило облегчение.

– Не привыкай особо, – сказала я, похлопала его по плечу, чтобы он подвинулся, и подошла к самой грязной в Америке раковине. – Ты мне чуть глаз не выбил.

Повернув кран, я услышала смешок Харли. Моя руки, я видела в зеркале за собой его отражение. Его улыбающийся профиль. Он застегивал штаны. Когда его шрам и тату были не видны, это был почти тот самый Харли, которого я знала. Игривый, но мощный. С детским лицом, но уже без светлых кудрей.

Я наклонилась, чтобы смыть сперму с волос, и почувствовала, как мое тело обхватывают две руки. Меня на секунду охватил страх, но он так же быстро прошел, когда я ощутила теплоту объятия Харли. Эти руки не были злыми; они были нежными. Принимающими. Почти любящими.

Почти.

Глава 31

2 ФЕВРАЛЯ 1999

ДОРОГАЯ БИБИ,

ДЕРЬМО ТУТ ЗАМЕТНО ПОУТИХЛО ПОСЛЕ ТОГО, КАК МЫ В ПРОШЛОМ МЕСЯЦЕ РАЗБОМБИЛИ НА ХЕР ИРАКСКИЕ ВОЙСКА. ДАЖЕ МЕСТНАЯ МИЛИЦИЯ ПОПРИЖАЛАСЬ.

МОЖЕТ, ТЕБЕ И КАЖЕТСЯ, ЧТО ЭТО НЕПЛОХО, НО Я ЭТО НЕНАВИЖУ. Я СХОЖУ С УМА. Я ТОРЧУ ТУТ, В ЭТОЙ КАРТОННОЙ КОРОБКЕ, НА ДОЛБАНОМ МАРСЕ, И ТОЛЬКО И ДЕЛАЮ, ЧТО ДУМАЮ О ТЕБЕ И О ТОМ, ПОМНИШЬ ЛИ ТЫ ВООБЩЕ, ЧТО Я СУЩЕСТВУЮ.

МОЖЕТ, И НЕТ. МОЖЕТ, ТОГО МЕНЯ, КОТОРОГО ТЫ ЗНАЛА, БОЛЬШЕ И НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Я ВСЕ СМОТРЮ НА ФОТОГРАФИЮ, ЧТО ТЫ ПРИСЛАЛА, И МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ВСЕ ЭТО БЫЛО С КЕМ-ТО ДРУГИМ. ТЫ ПОЭТОМУ МНЕ НЕ ОТВЕЧАЕШЬ? ПОТОМУ ЧТО МЕНЯ НЕТ? ПОТОМУ ЧТО Я СТАЛ КЕМ-ТО ДРУГИМ?

ПОЖАЛУЙСТА, ОТВЕТЬ. ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ СО МНОЙ ПОКОНЧИЛА, ПРОСТО ОТВЕТЬ. ТЫ – ЭТО ВСЕ, О ЧЕМ Я ДУМАЮ.

Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

РЫЦАРЬ

Глава 32

Мои зубы стучали, а пальцы тряслись, но мне наконец, с третьей попытки, все же удалось закурить. Я стояла, прижавшись в углу у входа на гуманитарный факультет, и старалась укрыться от ветра. Но он находил меня. Он всегда меня находил.

«Иди к черту, зима, – думала я. – Меня уже достало. Ты холодная. И не надо все время совать мне это под нос. Показушница хренова».

Я смотрела, как Джульет с Девой-Готом быстрым шагом идут из здания математики и точных наук, пригнув головы и подняв воротники. Во втором семестре мы не смогли попасть на одни и те же курсы. Мне надо было взять несколько продвинутых спецкурсов, чтобы закончить досрочно. Так что Джульет с Девой-Готом большую часть времени были вдвоем, а я торчала на задних рядах своих лекций одна-одинешенька и писала письма, которые чаще всего просто совала в мусорное ведро на выходе из аудитории.

По крайней мере, мы с Девой-Готом иногда тусили вместе после занятий. Ей нравилось приезжать со мной к Харли, когда никто из нас не работал, но там она, в основном, исчезала в спальне Дейва, и черт знает, чем они там занимались. Но официально они не встречались, ничего такого. Это было как-то странно.

Так же, как и новенькая приблуда, вся из ремней, похожая на качели, которая теперь висела в углу его комнаты.

«Извращенцы».

Джульет взяла с собой к Харли Ромео только один раз. За десять минут он умудрился опрокинуть кальян с травой и засунуть себе в рот горсть окурков. Так что теперь я видела ее только в перерывах между занятиями.

– Может, вы, сучки, поторопитесь? Тут, на хер, холодно, – выдохнула Джульет в сложенные ковшиком ладони, когда Дева-Гот закурила.