Гонзу Читатель

С высоты шестого этажа видно, что и на другой стороне улицы есть старая халупа. Тоже что-то вроде фабрики – мало окошек, но много ворот. Но это здание потихоньку обрастает строительными лесами – дождалось реконструкции. Что тут будет? Торговый центр? Офисный? Или лофт с концертным залом и музеем какой-нибудь ерунды типа старых печатных прессов?

Пора. Гонзу облачился в серый элегантный костюм, французский галстук, английские туфли. Сшитая по индивидуальным меркам рубашка из тончайшего египетского хлопка соответствовала костюму. Даже носки, скрывавшиеся в туфлях и под брючинами; даже никому не видные трусы были соответствующими, их высокая цена на девяносто девять процентов складывалась из весомого имени производителя. Одеваясь, он вспомнил свою давнюю напарницу по боевой молодости, полной красивых афер: «Если изображаешь королеву, то ты должна быть королевой до трусов! Что значит – никто не видит? Нижнее белье отражается в лице и осанке. Если на тебе плебейские подштанники, то ты и ходишь, как плебей, Руди». Да, тогда его звали Руди. На безымянный палец левой руки – простое платиновое кольцо с черным ониксом. Стандартный лук для рождественской вечеринки в ресторане «Белгравия». Интересно, что бы сказал таксист Педру или другой его приятель, хозяин безымянной забегаловки Луиш, если бы увидел его сейчас? «Куда это ты вырядился таким павлином, а, Гонзу?» Хотя вряд ли им пришло бы в голову, что костюмчик сшит на заказ и частично вручную в одном из известнейших ателье Милана, галстук из лионского шелка от «Баленсиага» стоит как паровоз, а крокодил, превратившийся в туфли, действительно вывелся в свое время из яйца, а не был синтезирован на китайском заводе. В таком наряде его даже Карма не видела.

Карма… Он ей даже не сказал, не позвонил. Даже не вспомнил о ней. Хорошо, что они не договаривались отмечать Рождество вместе. Она сегодня будет с кучей своих родственников сидеть за столом у какого-нибудь дяди или двоюродного деда, а запомнить всех этих сеньоров и сеньор, бесконечных Викторов, Антониу, Зе, Диегу, Мадален, Сидалий и Марий он не в состоянии. Как Карма сама в них не путается?.. Еще не поздно снять телефонную трубку с аппарата, стоящего на тумбочке у кровати, и поздравить ее. Он посмотрел на черный телефон. Покачался с носка на пятку… Нет, он не будет ей звонить. Если все сложится хорошо, она даже не узнает, что он куда-то уезжал.

Без двадцати девять пожилой лысый сеньор в дорогом итальянском костюме сидел у барной стойки в холле отеля «Пикадилли» над бокалом скотча. Справа от него – стойка рецепции, слева – стеклянная стена, там же широкий проход в ресторан. Оттуда звучала негромкая музыка в стиле сороковых или пятидесятых, одинаково сладкие мужские и женские голоса пели про Рождество и счастье. Потихоньку в проем начали втягиваться первые приглашенные. Рассеянно скользя взглядом по их фигурам, Гонзу пытался вычислить, кто из этих мужчин может оказаться сеньором Мигуэлем Перейра Андраде. Кто из них может оказаться Чико.

Ровно в двадцать один час по висевшим над стойкой рецепции часам, когда сладкие песни сменились фортепианным регтаймом, он подошел ко входу в ресторан, сказал улыбчивой азиатке-администратору, что его столик забронирован на имя Амалии Монтана, и попросил проводить до места. Та провела его к столику возле самой сцены. На сцене расположился за белым, слегка нависающим над столиком роялем пианист – молодой чернокожий в розовом, как девичьи мечты, фраке. За столиком никого не было. Накрыт он был на троих. Первый сюрприз.

– Вы уверены, что это именно тот столик? – Гонзу удивленно поднял правую бровь.

– Да, конечно.

Не переставая улыбаться четко очерченными губами, девушка раскрыла папочку, которую держала в руках.

– Вот, столик номер сорок восемь на имя Амалии Монтана. Взгляните сами.

– Благодарю вас, я подойду чуть позже.

Кивнув провожатой, он вернулся в холл.

Значит, Чико придет не один. Интересно.

Он прошелся пару раз по просторному холлу, поглядывая через стеклянную стену на ресторан. Столик возле сцены оставался пуст. Часы показывали десять минут десятого.

Гонзу подошел к администратору за стойкой. Молодой симпатичный парень в форменной бордовой жилетке, надетой на пеструю гавайскую рубашку, из коротких рукавов выглядывали мощные бицепсы, полностью покрытые синими и красными татуировками. Он непрерывно улыбался, разговаривал то с посетителями, то со стоящей рядом с ним девушкой в такой же жилетке и одновременно пританцовывал, вставив в одно ухо наушник. Человек-праздник. Если бы он начал еще и жонглировать, это бы вряд ли кого-нибудь удивило.

– Подскажите, пожалуйста, сеньор Мигуэль Перейра Андраде в каком номере остановился?

– Минутку.

Не переставая двигаться в такт звучащей лишь для него музыки, парень пощелкал по клавиатуре.