Гор. Сага о Джандаре

Она рассмеялась.

— Он был таким же идиотом, как и все вы.

Я подумал, зачем же Торн отдал жизнь за эту женщину. Ведь даже чувство долга не призывало его к этому. Он присягал Ларе, а не Дорне. А он, тем не менее, нарушил свою клятву и предал татрикс ради Дорны.

И затем до меня все же дошло, что он любил эту жестокую женщину, хотя ни разу не видел ее лица, ее улыбки, не ощущал ее нежного прикосновения. Но он оказался выше и благороднее той, которую он так безнадежно любил. И эта любовь привела его к предательству, а потом и к гибели…

— Сдавайся! — крикнул я Дорне.

— Никогда! — презрительно ответила она.

— Куда же ты теперь направишься и что будешь делать? — спросил я.

Я знал, что у Дорны мало шансов выжить в одиночку на Горе. Пусть даже она увезет с собой много золота и серебра, все равно женщина останется женщиной, а на Горе даже серебряной маске нужен меч, чтобы защитить ее.

Она может стать жертвой хищников, в том числе своего собственного тарна, или ее схватят работорговцы.

— Отдайся на суд татрикс Тарны, — сказал я.

Дорна откинула голову назад и расхохоталась.

— Ты тоже идиот, — прошипела она сквозь смех.

Руки ее натянули первую пару поводьев. Тарн беспокойно шевельнулся.

Я оглянулся и увидел, что позади меня стоит Лара и смотрит на Дорну. За ее спиной толпились Крон, Андреас и Линна. Остальные повстанцы тоже поднимались на крышу.

Серебряная маска повернулась к Ларе, на которой не было больше ни маски, ни вуали.

— Бесстыжее животное, — прошипела она, — ты ничем не лучше их.

— Да, — ответила Лара, — это верно.

— Я всегда знала это. Ты недостойна быть татрикс Тарны. Лишь я одна могу быть ею.

— Та Тарна, о которой ты говоришь, больше не существует.

Солдаты, повстанцы и охранники громкими криками приветствовали эти слова Лары.

— Виват, Лара! Виват, татрикс! — кричали они пять раз подряд, как было положено по традиции. И пять раз оружие взлетало вверх, салютуя ей.

При каждом крике Дорна вздрагивала, как от удара. Ее руки в серебряных перчатках вцепились в поводья, и я был уверен, что костяшки ее пальцев побелели. Она вся кипела от ярости.

Дорна Гордая еще раз окинула взглядом солдат-повстанцев и Лару, а затем снова посмотрела на меня.

— Прощай, Тэрл из Ко-Ро-Ба, — сказала она, — не забывай меня. Я еще расквитаюсь с тобой.

Руки ее резко натянули поводья, и тарн взмыл в воздух. Корзина некоторое время стояла на крыше, затем веревки натянулись и она, качнувшись, поплыла по воздуху.

Я смотрел на птицу, которая кругами медленно набирала высоту, а затем полетела прочь, за пределы города.

Серебряная маска отблескивала на солнце.

Вскоре тарн превратился в черную точку на сияющем голубом небе.

Дорна Гордая бежала благодаря капитану Торну. Трудно было сказать, какая судьба ждет ее в будущем.

Она сказала, что рассчитается со мной. Я улыбнулся про себя, хорошо зная, что у нее мало шансов привести в исполнение эту угрозу. Ведь даже если она не попадет в лапы хищникам, то спастись от цепей рабства ей будет значительно труднее.

Возможно, она попадет к какому-нибудь воину, чтобы ублажать все его прихоти. А может, ей придется танцевать перед пьяными посетителями таверн кал-да.

Возможно, она станет посудомойкой и вся ее жизнь пройдет в четырех стенах, в облаках влажного пара и пыли. Постелью ей будут служить сырые опилки, одеждой — короткий камиск, а едой — объедки со стола. В случае плохой работы или непослушания ее будет ждать кнут.

Возможно, она попадет на крестьянскую ферму, чтобы помогать своему хозяину в его тяжелом труде. И тогда она с горечью будет вспоминать Дом Развлечений. Ведь она будет истекать потом от непосильного труда, а спина ее всегда будет открыта для кнута.

Но я быстро выкинул из головы мысли о возможной судьбе Дорны Гордой. У меня хватало своих забот.

Мне самому нужно было кое с кем рассчитаться, а для этого я должен был добраться до Сардарских Гор, так как только там я мог встретиться с Царствующими Жрецами.

Глава 26 Письмо Тэрла Кэбота

Написано в Тарне, 2 день эн-кара в четвертый год правления Лары, татрикс Тарны, год 10117 от основания Ара.

Тал, люди Земли…

В последние дни моего пребывания в Тарне у меня было время описать происшедшие события. И теперь настало время идти в Сардарские Горы.

Через пять дней я буду стоять перед черными воротами, отделяющими меня от гор.

Ворота откроются, когда я ударю копьем, а потом пройду сквозь них и меня будет сопровождать меланхоличный звон, означающий, что еще один человек из долин, еще один смертный осмелился отправиться в Сардарские Горы.

Я оставлю это письмо кому-нибудь из касты Писцов, кого найду на ярмарке. И с этого момента моя жизнь или смерть будет зависеть от воли Царствующих Жрецов, от которой зависит все в этом мире.

Они прокляли меня и мой город. Они отобрали у меня отца, любимую девушку и друзей, а взамен дали тяжелые испытания и опасности. И, к тому же, я чувствовал, что действую по их воле, служу им. Это по их желанию я попал в Тарну и участвовал во всех описанных событиях. Они сначала разрушили мой старый город, а потом с моей помощью восстановили его.