Гора Орлиная

— Дружная работа! — пожаловался комсомольцам каменщик, картинно разводя руками.

— Нечаянно зацепили, — оправдывался бригадир монтажников Любашкин.

— Зацепить бы тебя! Узнал бы… Вот заставлю слюной кирпичи припечатывать. Раствора теперь скоро не дождешься. Вы, товарищи комсомольцы, запишите это!

— Постойте! — рассердился Любашкин. — А это разве не стоит записать? Мы не монтажом занимаемся, а подтаскиваем лебедку. Мастер приказал.

— Интересно, — сказал Якимцев. — Колька, зафиксируй!

Николай тряхнул головой, отбросил назад рассыпавшиеся волосы, порылся в кармане темно-синего пиджака, достал блокнот и карандаш, молча, сосредоточенно записал.

— От этого дело не двинется, — усмехнулся Любашкин. — Помогли бы вы, комсомольцы, нам эту лебедку до места дотащить.

Ребята переглянулись.

— Поможем! — сказал Нечаев весело. — Сегодня вам, а завтра вашим начальникам.

— Давно бы так! — обрадовался Любашкин.

Он бросился подкладывать катки под лебедку и проверять захватные петли. Когда лебедка была поставлена на место, Любашкин, вытирая лоб, сказал Николаю:

— Думаю, что теперь и писать не надо. Товарищ начальник рядом стоит. Сам видел. Да кроме того — дело-то сделано!

— Все равно напишу, — ответил Николай. — Напишу, чтобы народ знал.

Якимцев, который и без того чувствовал себя неловко, пока передвигали лебедку, недовольно посмотрел на Николая. Должно быть, неуместной показалась ему такая запальчивость.

— Не спорь, Леонов, — сказал Якимцев, начиная хмуриться.

— Павлик! — с веселой укоризной проговорил Кузнецов.

Лицо Якимцева сразу стало светлее, исчезли морщинки на лбу, полураскрылись губы, пропала нарочитая строгость и повеселел взгляд.

— И про партийное руководство написать не забудь, — сказал Нечаев, беря Николая за руку.

— Верно, — согласился Кузнецов, — если оно настоящее, большевистское, то от критики хуже не будет.

Нечаев предложил Кузнецову зайти к начальнику строительства блюминга Громову.

Громов, человек упитанный, крупный, выслушал директора стоя, упершись ладонями в стол, заметно горбясь. Он был одним из тех, с кем Нечаеву приходилось «воевать», кто все время пытался «подавить» его своим знанием обстановки.

— Пренебрежение к графику чувствуется во всем, — согласился Громов. — Сначала у нас не хватало деталей, потом началась шумиха, устроили аврал. Теперь на площадке — горы оборудования. Но от этого не легче. Детали сваливаются в кучу, поступают без очередности, некомплектно, на поиски их приходится часы тратить.

— Учет надо вести! — строго проговорил Нечаев и пообещал на прощанье: — Мы еще поговорим. Будет время…

…На строительстве блюминга началось соревнование за предпусковой график. Бригада монтажника Егорычева бросила вызов бригаде Любашкина.

Перед этим Алексей Петрович побывал вместе с Егорычевым в парткоме, у Кузнецова.

— Ты, Виктор Павлович, — разгоряченно начал мастер, — посоветовал вызвать на соревнование бригаду второго участка. Ты знаешь, что мы монтируем шестеренную и рабочую клеть стана, дня через три-четыре закончим, а вот опробовать эти агрегаты не будет возможности. Почему? Да потому, товарищ секретарь, что отсутствует кое-какое оборудование. «Кое-какое»! — по словам товарищей снабженцев. — Алексей Петрович, полуобернувшись, промолвил недовольно: — Егорычев, расскажи.

Бригадир откашлялся, заговорил:

— В отделе снабжения заявили… только еще собираются подготовить станок для проточки валков.

— А когда валки будут? — продолжал горячиться Алексей Петрович. — Послезавтра нам эти валки подавай!

— Точно! — подтвердил Егорычев.

— А как рольганг перед станом? — поинтересовался Кузнецов.

— Ага! — в том же тоне продолжал Алексей Петрович. — Заметил? Давно собран и рольганг. Надо бы его перепустить — и к сдаче, но… кое-чего не хватает. Полумуфт и моторов! Вот чего!

— Все? — спросил Кузнецов.

— Если вывода не делать, то все.

— Сделай, пожалуйста, вывод, товарищ Пологов.

— Одно к одному. Того нет, да другого нет. Ну и сокращается фронт монтажных работ. Начинают простаивать кое-какие бригады. Кое-какие!

— Понятно!

— Ну, раз понятно, тогда скажи: о каком таком соревновании, о каком предпусковом графике может идти речь? График вроде бы есть, а толку от него никакого. Чуть не всю ночь просидели мы над этим графиком. Отдел снабжения плевал на наш график!

— Погоди, товарищ Пологов. Неужели вам кажется, что вы уже выполнили свой долг? Ведь вы коммунисты.

— Не забываем. Потому и в партком пришли.

— Охотно верю. Но в отделе снабжения…

Алексей Петрович не дал Кузнецову договорить. Он слегка стукнул себя кулаком по лбу и сказал:

— …Кое-чего не хватает!

— Может быть, — согласился Кузнецов, — но я о другом. Понимаешь, не все в их силах.

— Вот не думал, что ты, товарищ секретарь, станешь оправдывать снабженцев. Ведь бригадам через три-четыре дня нечего будет делать! Как будто я пришел к директору завода, к Евграфу свет Артемычу, и он передо мной оправдывается…

Кузнецов засмеялся.

— Поможем. Но и вас заставим порядок навести у себя.

Прошло три дня.

Бригада первого участка готовилась сдать новые агрегаты и чувствовала себя значительно веселее.