Горбачев и Ельцин как лидеры

Через несколько дней Ельцин отказался от угрозы ввести чрезвычайное положение. Но он добился проведения общенародного референдума, а также получил общественное одобрение, довольно легко выиграв этот референдум (прошедший в конце апреля). Хотя чрезвычайный режим был отменен, он все еще чувствовал необходимость возобновить переговоры с парламентом по условиям новой конституции и федеративного договора. В последующие месяцы эти переговоры зашли в тупик из-за несовместимых концепций отношений между исполнительной и законодательной властью и отношений центра и периферии. Ельцин становился все более нетерпеливым. Он снова усилил риторику, обвиняя парламент и местные отделения Советов в стремлении восстановить коммунизм, заявляя, что идет процесс репрессий против инакомыслящих внутри всей системы Советов, цель которого состоит в том, чтобы истребить все живое[289]. Наконец, в сентябре 1993 года он сделал то, о чем размышлял весь год[290]: он своим указом распустил Верховный Совет и объявил, что в декабре состоятся новые выборы. Это было несомненным нарушением действующей конституции, которая прямо запрещала любые попытки распустить или даже приостановить деятельность российского парламента. Но Ельцин оправдывал свои действия императивом национальной безопасности, считая, что эти меры необходимы для защиты России и всего мира от катастрофических последствий распада российской государственности, которые снова повторяются в стране, обладающей огромным арсеналом ядерного оружия[291].

В начале октября 1993 года, когда депутаты отказались покинуть здание Верховного Совета, объявленного Ельциным распущенным, ситуация обернулась насилием. Здесь не место для того, чтобы решать, кто виноват в эскалации; ясно, что с гуманитарной точки зрения вину несут обе стороны. Ельцин отключил электричество в парламенте; вскоре после этого вооруженное и невооруженное сопротивление его роспуску переросло в столкновения на улицах Москвы между сторонниками правительства и парламента. После нескольких напряженных дней Ельцину удалось убедить военное командование поддержать его. Он ввел в столицу огромные – некоторые сказали бы непропорциональные – военные силы и обстрелял из танков здание парламента, чтобы обеспечить захват и арест находившихся в нем депутатов. Говорят, что в те дни погибли сотни граждан России. Но Ельцин победил. Это дало ему возможность диктовать условия новой конституции и назначить выборы в новый парламент[292].

Эти выборы прошли в декабре, одновременно с референдумом о том, следует ли стране принимать одобренную Ельциным конституцию. Она отражала сильную версию той позиции, которую Ельцин отстаивал на протяжении 1992–1993 годов, и устанавливала в отношениях между центральными ветвями власти суперпрезидентские полномочия. Президент получил широчайшие возможности для управления посредством указов, тогда как парламент и Конституционный суд обладали лишь ограниченными полномочиями. Предложенная конституция не предусматривала поста вице-президента, так что никакой будущий вице-президент не смог бы восстать против президента, как это сделал вице-президент А. В. Руцкой в 1992–1993 годах.

Более того, по нормам новой конституции стало практически невозможно отрешить президента от должности, равно как и внести в нее поправки. Конституция отражала менталитет «начальника» Ельцина и плебисцитарную концепцию ответственности. Документ был разработан так, чтобы гарантировать, что президент будет безусловным высшим органом власти в стране, в значительной степени неподотчетным государственным институтам, а только избирателям на последующих президентских выборах[293].