Горбачевы. Чета президентов

Успешная реализация такого политического курса требует соответствующего политического режима. Теоретически он может быть диктатурой, авторитарным или демократическим. В условиях глубокой и широкой реформы жестко авторитарной жизни с элементами тоталитаризма, режим должен сочетать черты второго и третьего, то есть быть демоавтократическим. Иначе — разрушение. Чисто демократический режим может выполнить только роль могильщика прежнего режима. Что и произошло в перестройку.

Париж — Вашингтон

Британский премьер Тэтчер срочно отправлялась в Париж и Вашингтон. Она очень торопилась убедить президентов Миттерана и Рейгана не откладывать на потом встречи с Горбачевым. «Динозавры», как она любовно называла своих друзей, в письмах соглашались, что СССР возглавил нестандартный «малый». Но пока не могли понять, насколько ему можно доверять. И встречаться не спешили.

«Флорентиец» Франсуа, так Миттерана называли за его макиавеллизм, согласился, что тянуть со встречей и знакомством нет смысла. Тем более как настоящий француз он не мог отказать в просьбе женщине, да еще такой сексапильной и умной, какой бесспорно была Тэтчер. Однако на просьбу о помощи Горбачеву ответил уклончиво: «Не существует никаких возможностей оказывать прямую помощь СССР. Но косвенную помощь ему можно оказать, создавая климат сотрудничества и взаимного обмена людьми и информацией. Думаю, для него был бы полезным совет о децентрализации власти. Нельзя же позволять экономическим министрам править из Москвы всем при таких масштабах страны и экономики».

Сложнее было с Рональдом Рейганом. Его ковбойское упрямство шло от уверенности, что мир и так крутиться вокруг Америки. И что с Советами договариваться бесполезно. Все равно доверять им нельзя. Не способствовал динамизму и возраст американского лидера. Бывшему актеру Голливуда и бывшему губернатору штата Калифорния уже было далеко за семьдесят.

— Поймите, Рональд, нельзя упускать шанса. С ним можно иметь дело. А в этой Византии все возможно. Вспомните историю с Хрущевым. Скинули за три дня.

— Да, Мэгги, его заявления подают надежду, но все же спешить не следует. С приходом нового лидера в Москве мы еще не закончили корректировку общей концепции моей политики с Советами. Встреча без концепции может привести к ошибкам. Кроме этого у меня на носу перевыборы. Прогнозы хорошие, но расслабляться нельзя.

Рейган поправил безупречную прическу, галстук и продолжил:

— А когда его примут французы, в октябре? Если так, я приму окончательное решение о встрече после консультаций с Парижем. Меня смущает одна личная черта Горби. Советники докладывают, что им сложно оценить смысл того, что он говорит. Они подсчитали, что он выступает более одного раза в день и часто противоречит сам себе. Хотя это бесспорно яркий, великолепный, располагающий к себе оратор. Однако содержание его высказываний, по их, да и моему мнению, бывает, мягко говоря, сомнительным. Похоже, что он неисправимый идеалист, очень увлекается и верит всему, что говорит. Настораживает и его навязчивое стремление стать для Запада «своим».

— Мы с ним встречались дважды. Кроме этого я имела возможность изучить его досье, начиная со студенческих лет. Он совсем не советский и явно разделяет либеральные ценности. Только называет их общечеловеческими. Год назад экземпляр досье был передан и для вас. О содержании его выступлений. Главная их ценность для нас в том, что в них звучит глубокое разочарование прошлым и даже настоящим страны. Эту беспощадную и публичную критику он именует самокритичным оптимизмом. В его выступлениях нет позитива. По его примеру гласность и свобода слова перерастают в поток шельмования всей, и особенно сталинской, истории России. Напомню вам, Рональд, старую алеутскую поговорку о том, что «китов можно убить, только когда они болтают». Беседуя с ним, иногда трудно вставить слово. В его досье болтливость как черта характера тоже отмечена. Иногда он просто не может остановиться. Не воспользоваться этим обстоятельством неразумно.

— Меня с досье ознакомили. Более того, в Вене представили нашего сторонника из Чехии. Он в одни годы учился с Горби в МГУ и дружит до настоящего времени. Отмечая высокие способности друга, он указал на его самонадеянность, необычайное честолюбие, патологическую болтливость, неуемные энергию и напор в общении. Что Михаил никогда не был твердым сторонником марксизма и обижен на Советскую власть за преследование его дедов. Еще он подтвердил информацию из досье, что он и жена Раиса — одно целое. В ней его сила. И что она тоже очень честолюбивая, очень жесткая, активная, высокий интеллектуал и доминирует в паре. В России мужей таких жен издавна называют подкаблучниками. Так что с этим тандемом без серьезной подготовки встречаться не стоит. Для моей Нэнси тоже предстоит испытание. Она не любит общаться с дамами такого типа. Да еще членом компартии.