Горбун

– Что поделаешь, моя будка совсем близко, а слух у меня отменный, ваше сиятельство. Однажды я вам уже послужил…

– Что ж послужи еще раз и будешь вознагражден с лихвой.

– Все зависит только от вас, монсиньор.

– Держи, Шаверни, – Гонзаго передал маленькому маркизу акции и опять обратился к горбуну:

– Ты будешь на свадьбе. Я тебя приглашаю.

Все бросились поздравлять горбуна с таким пылом, будто настоящий шагов не Шаверни, а он, (горбун).

Среди общего шума Кокардас успел Паспуалю шепнуть:

– Повадилась лиса курятник сторожить!

– Покорнейше благодарю, ваше высочество! – горбун от радости готов был плясать. – Ох, я нынче и повеселюсь! Мы увидите, господа хорошие, каким озорным шутником может сделаться Эзоп II, или Иона, со мной никто из вас не соскучится. Могу поклясться!

Глава 6. Гостиная и будуар

Еще до середины XIX века на улице Фоли Мерикур сохранялся один из образчиков вычурной архитектуры малых форм первых лет регентства. В нем затейливо перекликались греческие и китайские мотивы. Указы властей того времени ориентировали архитекторов и инженеров на возведение жилых зданий в греческом стиле, уже тогда насчитывавшем по меньшей мере четыре разновидности. Однако, большинство сооружений частной застройки напоминали уютные салоны, не имея ничего общего с Парфеноном. Это были форменные бонбоньерки в чистом виде. И в наши дни в какой-нибудь лавочке вроде «Верного пастушка» вы можете приобрести искусно выполненную из картона вместительную шкатулку в виде китайского или сиамского домика, с запрокидываемой на шарнирах крышей, под звуки таинственных колокольчиков, вызванивающих непривычную для уха европейца пентатонику. Приобретение подобного сувенира делает честь покупателю, свидетельствуя о его изысканном вкусе.

Скрытый за церковью Сен-Маглуар малый особняк Гонзаго как раз и был одним из подобных салонов, закамуфлированных под античный храм. В нем обосновала свой алтарь напудренная Венера XVIII века.

Особняк имел небольшой перистиль с двумя галереями. Выполненные из светлого мрамора коринфские колонны подпирали второй этаж, замаскированный широкими террасами с балюстрадой. Над вторым этажом возвышался шестигранный бельведер с крышей в виде китайской шляпы, суженной вверху в шпиль, над которым красовалась фигура морского конька, служившего флюгером. По тем временам необычайно смело.

Некоторые современные владельцы богатых вилл, разбросанных в окрестностях Парижа, полагают, что являются изобретателями этого, так сказать, кондитерского стиля в архитектуре. Они заблуждаются. Покрытые китайскими шляпами бельведеры появились в начале XVIII века, когда Людовик XV был еще ребенком. Разумеется, оскопленная экономическими соображениями роскошь нынешних времен, не идет ни в какое сравнение с великолепием аристократических гнезд прошлого, при сооружении которых применялось чистое золото и драгоценные камни. Конечно, (что греха таить), с позиции старого вкуса эти похожие на позолоченные клетки для певчих птичек домики можно осудить, – и все же они были на редкость милы, привлекательны и элегантны. Что же касалось внутренней отделки и убранства, то здесь фантазия хозяев, помноженная на богатство, не знала границ.

Мсьё Гонзаго, владелец состояния, в несколько раз превосходившего состояния пяти шести знатных господ той поры, взятых вместе, тоже не удержался от моды на «сахарные» домики. Малый особняк принца с многочисленными чудачествами его экстерьера казался согражданам подлинным чудом. Главное помещение представляло просторную гостиную залу в виде шестиугольника. Верхние ребра каждой из шести стен служили основанием для бельведера. В гостиной имелось шесть дверей. Три – соединяли ее со спальнями и будуарами, которые имели бы форму неправильных трапеций, если бы не встроенные перегородки, превращавшие эти уютные убежища в обычные прямоугольные комнатушки. Четвертая дверь, расположенная на уровне пола, вела в смежную с большой гостиной комнату, носившую название малой гостиной или гостиной Марса. Пятая и шестая, (их верхняя часть была из прочного прозрачного стекла, и потому они служили также окнами), выводили на беломраморные галереи, с одной стороны, окаймленные широкими террасами, сплошь уставленными цветами в горшках и кадках.