Гордая птичка Воробышек

  "Привет. Сдала".

  "И?" - тут же спрашивает он.

  "Тройка. Воспользовалась твоей работой. Спасибо".

  Я выглядываю из-за портьеры и вижу, как парень отвлекается на короткий ответ русоволосой девушке. Она тут же что-то щебечет ему, кокетливо жмет плечиком и смеется. Отмахивается от какой-то шутки Лизы Нарьяловой - едкой и недоброй, судя по выражению лица девушки, а я получаю от Люкова следующее:

  "Неплохо?"

  Он усаживается на парту, опускает телефон на бедро и ждет - теперь его развлекает монологом красотка Нарьялова, а мне вдруг глядя на них, зная, насколько эти двое были близки, совсем не хочется ему отвечать.

  "Воробышек?- легко набивает Илья экранные клавиши пальцем руки. - Так как?"

  "Просто отлично!" - не скромничаю я.

  "Довольствуешься малым? Как насчет повинной ренты? Или ты уезжаешь?" - тут же нескромно напоминает он о долге, и я откликаюсь:

  "Нет. Конечно. Когда?"

  Не знаю, что чувствуют стоящие перед Люковым девушки, но у меня появляется странное чувство, что Люков разговаривает только со мной. Даже вошедшая в аудиторию и встреченная всеобщим свистом и аплодисментами преподаватель термодинамики и физики - нарядная и счастливая, как никогда София Витальевна, не мешает ему написать...:

  "Завтра. Часа в два?"

  ...А мне ответить:

  "Хорошо".

  Студенты сбиваются у кафедры в шумящую толпу, старосты вручают Софии цветы и подарки, и кто-то шибко громкий и деятельный басистым криком сообщает о желании присутствующих сделать общее фото курса с любимым доцентом на память. Ромка Зуев - университетский репортер и самореализующийся на ниве университетских сплетен и событий журналист, взбирается на стул, настраивает фотоаппарат и начинает двигать сползающиеся к преподавателю ряды...

  - Третий курс, куда прём, когда здесь старшие?! - невежливо рычит он. - Соблюдаем субординацию, блин! А ну-ка, лопухи, сдвигаемся! Парни, давайте девчонок вперед, а то за вашими широкими спинами наши ромашки затерялись! Девушки, больше радости на лица! Помните - фото уйдет в века! И не стесняемся! Обнимаем сильный пол и определяемся в симпатиях! Верка, Чернова! Ну дай Кравченко за талию подержаться, что ты как ни разу не Мона ни Лиза, да не укусит он тебя! Вот так! Ребята справа - все на кафедру! А вы всей компашкой вниз! Та-ак, кто тут у нас еще не в кадре...

  Люков стоит рядом с парнем - Стасом, кажется, и вновь смотрит в толпу. Его талию обвивают руки блондинки и это обстоятельство, похоже, совсем не смущает его. Он то поднимает телефон, то опускает, то хмуро оглядывается на дверь... Отвечает коротко на чей-то звонок... И вдруг, словно в каком-то неожиданном порыве пишет мне:

  "Воробышек, ты где?"

  Я опираюсь спиной об откос окна и замираю. Странный вопрос для Люкова. Какая ему разница "где"? Он так же неожидан для меня, как незнакомое раздражение, появившееся в груди при взгляде на парня. И какая разница мне, кто с ним рядом?

  Я оборачиваюсь, отодвигаю портьеру и вижу, как рука Ильи опускается на спину девушке. Она тут же улыбается и теснее прилипает к нему под ободрительные крики Зуева: "Теснее, еще теснее сдвиньсь! Уши из кадра торчат! Ну, все влезли?". Перебрасывает накрученные локоны на плечо и игриво приподнимает к подбородку плечико - стройное и красивое.

  - Стоять! Воробышек! Женька, ты где?! - кричит от кафедры верный Колька и, заметив мои ноги на стремянке, оставив у бока скучающую Петрову, командует. - Зуев, подожди!

  - Здесь, Коль! - отвечаю я, машу рукой и легко спрыгиваю со стремянки. Мне не хочется заставлять ждать такое количество людей, а потому я бегу по проходу и с визгом влетаю в протянутые руки Невского. Не знаю, что творится у парня в голове, но он хватает меня на руки, подкидывает, и, смеясь, становится в первом ряду.

  - Теперь все! - кричит Ромке и тот, прыская от смеха, делает общие снимки. - Поймалась, птичка! Чиизз!

  Я чувствую колючий взгляд Люкова вспыхнувшим затылком, хоть и стараюсь не смотреть на него, но Невский не спускает меня с рук, дурачась, даже тогда, когда народ расползается от кафедры и чествует преподавателя.

  - Женька, не начинай! - кривится парень, на мой решительный отказ явиться вечером на общую для факультета клубную вечеринку и угрожающе скалится. - Именинникам отказывать нельзя! Скажи, Лид! - обращается за помощью к Петровой.

  - Нельзя, Воробышек! - кивает девушка и тут же отворачивается к рассказывающему новогодний анекдот Рябухе.

  - Колька! Отпусти сейчас же! Сказала ведь, не могу! - прошу я друга, дергая его за рукав рубашки. - Ну, правда, Коль, не могу. У меня работа, ты же знаешь.

  - Я? - удивляется парень и ведет плечом. - Понятия не имею! Какая работа, Жень? - вдруг обижается. - Между прочим, двадцать лет один раз в жизни бывает! А тут еще такой тусняк серьезный намечается. Ну, хочешь, я тебя после работы заберу, все равно с ребятами такси брать будем? Хочешь?