Гордячка

— Знаю. Прости, но мне бы очень хотелось, чтобы она осталась здесь ненадолго. Она единственная моя связь с теми, кого я люблю.

Гвинет вздохнула, кивая головой:

— Если только тебе это доставит радость, пусть остается, Ненадолго.

Утром Маталия вышла на кухню, где обе женщины готовили чай из желтокорня. Энслин радостно с ней поздоровалась, Гвинет едва удостоила взглядом.

— Заходи, Маталия. Мы готовимся к поездке в город, отправляемся через шесть дней. Ты знаешь, какими целебными свойствами обладает этот чай?

Маталия покачала головой, усаживаясь за стол:

— Боюсь, я плохо слушала маму, когда она рассказывала мне о травах.

Гвинет хмыкнула, бросив через плечо:

— Ты, наверно, очень испорченный ребенок.

Маталия нахмурилась и закусила губу, не зная, что отвечать.

— Ну-ну, Гвинет, оставь ее в покое, она еще слишком молода. — И Энслин ободряюще улыбнулась. — Чай из желтокорня помогает от легочных болезней. Еще из него делают припарки, чтобы останавливать кровотечения. Многие повитухи применяют его после родов.

— Я и понятия не имела ни о том ни о другом, — простодушно призналась Маталия.

— Вот видишь, — обратилась леди Гвинет к Энслин. — Она настолько испорчена, что и не думает о том, какую пользу могла бы приносить другим.

Не обращая внимания на это замечание, Энслин показала на другое растение с ярко-желтыми цветками и длинным мохнатым стеблем, которое свешивалось с потолка.

— Это репешок. Он помогает при болях в горле и желудочных расстройствах, особенно у детей.

Только чтобы доказать леди Гвинет ее неправоту, Маталия поднялась и стала внимательно разглядывать растение. Она повторила его название, применение и спросила, как называется следующее растение и чем оно полезно. Вскоре Энслин с Маталией уже вовсю обсуждали сушеные травы, а леди Гвинет нехотя добавляла кое-что от себя. Через несколько часов все в изнеможении уселись за стол.

— Я и не предполагала, что на земле есть столько растений и что у них столько полезных свойств! Даже не думала, что это может быть так увлекательно.

Поразительно, что листья могут иметь форму сердца и помогают тому органу, на который они похожи.

— Да, это нередкое явление.

— Мне нравится ваш домик. Я бы с удовольствием осталась здесь насовсем!

Энслин и леди Гвинет одновременно покачали головой.

— Даже и не думай об этом, — мягко возразила Энслин. — Поверь, это не то, чего тебе действительно хочется. Кстати, почему бы тебе не прогуляться? А то твои звери уже забеспокоились. А потом вернешься и поможешь нам с ужином.

Волки радостно приветствовали Маталию, когда она вышла на залитый ярким солнцем луг. Они заскулили и завиляли хвостами, завидев хозяйку. Опустившись на колени, она похлопала их по загривкам и отправилась на прогулку. Быстро пройдя через луг, остановилась перед каменной границей и пошла вдоль нее, следя за тем, чтобы нечаянно не переступить через камни.

Не понимая вполне, почему обе женщины так уверены в том, что Броган не посмеет нарушить эту границу, молодая женщина поверила им безоговорочно. Она с радостью погрузилась в атмосферу покоя, царившую в этом доме, и решила не задавать лишних вопросов.

Наконец Маталия обошла вокруг холма и вернулась к исходному месту. Она глубоко вдохнула свежий воздух и направилась в дом.

В течение нескольких дней Маталия помогала хозяйкам-травницам готовиться к поездке на рынок. Энслин с леди Гвинет обучали ее без устали, и Маталия с благодарностью принимала их знания. Впервые в жизни она была почтительна со взрослыми и с радостью предлагала свою помощь. Теперь она понимала, что пыталась втолковать ей мать, когда говорила об уважении и внимании к другим. Гвинет, правда, до сих пор ее недолюбливала, но Энслин дарила тепло и заботу за двоих.

В ночь перед отъездом на рынок Энслин с Гвинет уселись перед камином, а Маталия расположилась у их ног.

— Это был самый прекрасный день в моей жизни, — со вздохом произнесла гостья. — В вашем домике так спокойно, а запах с луговых цветов просто восхитителен!

— Лучший день в твоей жизни? Это довольно смелое заявление, Маталия. Откуда тебе знать, что это твой лучший день? — спросила Гвинет.

— Ну, я не уверена... Просто мне так хорошо.

— Я сегодня вкусно позавтракала, теперь вот сижу у огня в хорошей компании и мне тоже хорошо, — улыбнулась Энслин.

— А у вас был какой-нибудь особенный день? Который вы могли бы назвать лучшим в своей жизни? — спросила Маталия.

Женщины замолчали, размышляя над вопросом гостьи.

— По-моему, это понимаешь не сразу, — сказала Энслин. — Скорее потом, когда проходит много времени и ты, оглядываясь, видишь: вот этот день и был самым лучшим в твоей жизни. — Гвинет кивнула, и Энслин продолжила: — Мне помнится один совершенно особенный день, который ничем не отличался от всех прочих. Я проснулась поутру и поцеловала мужа. Мы позавтракали, потом вместе отправились верхом. Устроили пикник. Он кормил меня пирогом... А потом мы поехали домой и уснули в объятьях друг друга.

— Тогда почему же этот день был таким особенным? — спросила Маталия.

Энслин погладила Маталию по щеке.