Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении

По меткому высказыванию психоаналитика Виктора Франкла (1990), культ золотого тельца, свойственный “рыночной цивилизации”, дополнился культом золотой свиньи: “индустрия сексуальных развлечений – это танец вокруг золотой свиньи. Опасным здесь с точки зрения профилактики половых неврозов является принуждение к сексуальному потреблению. Под давлением этой индустрии, манипулирующей общественным мнением, люди чувствуют себя прямо-таки обязанными стремиться к сексу ради него самого, развивать интерес к сексуальности в его деперсонализированном и дегуманизированном обличье. Однако мы, психиатры, знаем то, насколько сильно всё это сказывается как раз на ослаблении потенции и оргазма, лишая человека той спонтанности, той самостоятельности, той искренности, которая является условием и предпосылкой нормального сексуального функционирования и в которой как раз и нуждается человек, страдающий сексуальным неврозом. Мы все против лицемерия в вопросах сексуальной жизни, однако, мы должны выступить и против того лицемерия, которое творит “свобода” в погоне за барышами”.

Справедливость слов Франкла подтвердились в сегодняшней России, пришедшей к рыночным отношениям. Её наглядным примером служит работа СМИ и, прежде всего, телевидения. Поборников нравственности приводят в ужас откровенные постельные сцены в телевизионных передачах. Суровые обличители, однако, ошиблись адресом. На самом деле, эротика, которой напичканы боевики, триллеры и мелодрамы, способна вывести из душевного равновесия лишь пожилых зрителей, воспитанных в духе пуританства прежних времён. Новое поколение приобрело стойкий иммунитет к “эротической интоксикации” телевидения. Назойливые “занятия любовью”, скроенные по одним и тем же шаблонам и часто идущие во вред фильму, оставляют молодого зрителя равнодушным и даже раздражают его.

Зато на мироощущение юношества и на его сексуальное поведение мощное воздействие оказывают рекламные ролики. Что бы ни навязывала реклама возможному покупателю, она воспитывает потребителей. Телезрителям внушается, что тот или иной сорт жвачки, зубной пасты, дезодоранта – отличительная черта “продвинутого” молодёжного большинства. Секс искусственно привязывается к этим атрибутам “продвинутости”. Подружка персонажа рекламного ролика – точно такой же показатель престижа, как рекламируемое средство, устраняющее дурной запах изо рта, или определённая марка пива. Секс подаётся вне связи с избирательностью, или, тем более, альтруизмом; это – совсем не то, что должно “загружать” молодого человека, настроенного на удовольствие. Смена партнёра – дело столь же простое и само собой разумеющееся, как замена одного вида зубной пасты другим, с якобы повышенным содержанием полезных ингредиентов. Новая партнёрша тут же кидается на шею юноши из рекламного ролика, ослеплённая, скажем, блеском его зубов (если рекламируется зубная паста). Мужчину же, согласно рекламной логике, “заводят” волосы, вымытые особым шампунем против перхоти.

Сексуальные взаимоотношения, воспитанные таким способом, становятся половым потребительством и воспринимаются вне связи с личностью партнёра или партнёрши. Достаточно того, чтобы он или она отвечали рамкам стандарта, навязываемого молодёжи телевидением под маркой “продвинутости”.

“Секс-потребители” воспринимают рекламу гедонистического образа жизни бездумно и некритично. Молодёжь, проводящая свой досуг “как все”, привыкла к промискуитету как к явлению естественному и нормальному. Беда не в изобилии баров и дискотек, а в том, что они служат рынком для приобретения одноразовых партнёров. Это в полной мере относится и к местам встреч “голубых”. Геи в своём большинстве принимают гедонистическую программу и связанный с ней промискуитет с особым рвением.

На первый взгляд, рыночные отношения в сфере секса выглядят демократично. Где ещё так справедливо распределяются равные права на наслаждения? По правилам рынка, большинство людей могут купить половое наслаждение, заплатив за него тем, что обеспечит наслаждение партнёру. Оба пола при этом имеют равные права. Хочешь – покупай, не хочешь – не надо.