Гордое сердце

Но Александра уже привыкла к блеску и зрелищности. То, что казалось волшебством, все чаще обнаруживало свою искусственную суть. Она начинала видеть, что весь этот парк был продуман до мелочей и создан руками человека, кроме цветов и деревьев, и то насчет некоторых она не была уверена. Все было очень умно устроено, чтобы радовать глаз. Она признавала, что пресыщенное отношение к красоте у нее может быть результатом того, что она больше не видела Драмма, разве что издали. Или из-за того, что в новых туфлях у нее болели пальцы ног, или из-за того, что Джилли и Деймон где-то отстали. Они шли, беседуя шепотом, заблудившись среди чудес и своих собственных сладких признаний. В последний раз, когда Александра видела Эрика, он был захвачен мисс Пробишер. А Драмм скорее всего еще был с Аннабелл.

Неудачный момент для нее остаться с собой наедине. Сумерки — плохое время для любой одинокой женщины. Время раздумий и сожалений. Теперь Александра понимала, что день заканчивается, а это означает окончание многих других вещей. Ее посещение Лондона почти закончилось. Ее домик, казалось, находился в тысяче миль отсюда, но все же она знала, что сейчас ближе к нему, чем была в течение всех этих быстро промчавшихся дней. Ее поездка отошла уже в область воспоминаний, а то, что оставалось, представляло такую малость. Наступит ли для нее когда-нибудь такое же время?

День закончился, солнце скрылось, так же как мужчина, о котором она осмеливалась мечтать. Александра внезапно поняла, что сердится не меньше, чем печалится. Почему некоторым людям дается все, чего они захотят, а другим остается только мечтать? Почему некоторые рождаются с титулом, богатством и положением, которое позволяет им делать все что заблагорассудится, а остальным приходится работать с утра до ночи и пробиваться в мире, который презирает невезучих? Она не испытывала ненависти к Драмму из-за его состояния, только завидовала и печалилась, потому что потеряла иллюзию когда-нибудь стать для него другом. Дружба предусматривает равенство. И где сейчас ее друг?

Александра сняла шляпку, держа ее за завязки и покачивая, шла по узкой аллее, глубоко задумавшись. Она свернула в сторону и замерла, отвлекшись от грустных мыслей. Далекие звуки музыки заглушало журчание бегущей воды, и она рассеянно следовала туда, откуда доносился плеск. Внезапно деревья расступились, и ее взгляду открылась поляна. Журчание доносилось со стороны высокого водопада, где поток воды бежал по неровным камням и обрушивался в пруд. За водяным каскадом скрывалась пещера, видимая только благодаря тому, что вход в нее обрамляли сотни крошечных дрожащих огоньков.

— Александра, это вы! — произнес кто-то у нее за плечом. В голосе Драмма слышалась глубокая симпатия.

Испугавшись, девушка стремительно повернулась и затравленно взглянула на него. Он смотрел на падающую воду.

— Красиво, не правда ли? — продолжал Драмм. — И полностью подстроено, как многое здесь, в столице. Вход в пещеру украсили огоньками, чтобы удивлять людей, и затея удалась. Эффект достигается тем, что множество маленьких свечек спрятано за стеклом, защищающим их от водяной пыли. Их установили в камнях позади и по бокам водопада, у входа в пещеру. Там живет старик. Да. На самом деле ему платят, чтобы он там жил. А посетителям представляется, будто он — отшельник. Он не бреется, носит лохмотья и иногда высовывает нос наружу, чтобы попугать отдыхающих. Не так уж много, но такой вот способ существования. По ночам он заботится о том, чтобы не погасли свечи, так что ему платят не только за то, что он дышит.

— А вам платят… — автоматически произнесла Александра и ужаснулась своим словам. Она сказала то, о чем только что думала. И так растерялась, что молча стояла, широко раскрыв глаза. Потом произнесла: — Простите, я имела в виду не это.

— Разве? — Драмм наклонил голову и посмотрел на нее. Он был удивлен не меньше, чем она. Девушка почти обвинила его в том, что он занимает высокое положение несправедливо, не по праву. Но вместо того чтобы потребовать объяснений или одернуть ее, как он поступил бы с любым, осмелившимся сказать такое, он чувствовал, что хочет оправдаться в ее глазах.

— Мне повезло с самого рождения, — произнес он. — Но уверяю вас, я не удовлетворился этим и приумножал свое богатство. Деймон привлек меня к инвестициям, что оказалось очень выгодным. Это стало моим основным занятием вкупе с политикой. Мне были предоставлены деньги для вложений и время для занятий политикой и никогда не приходилось искать работу, как этому отшельнику.

Александра пожалела, что высказала вслух свое мнение, когда услышала в его голосе оправдывающиеся нотки. Она сердилась на него, но это не повод его обижать.

— Вы были так добры ко мне, — честно сказала она. — Я не должна была так говорить. Просто я задумалась, а вы меня напугали.

— Почти так же, как вы меня, — ответил он. Драмм стоял спиной к свету, и она не могла видеть выражения его лица. Но чувствовала, что они остались наедине.