Гордость и гордыня

Когда Джейн была еще маленькой, старшие братья уже уехали из дома в университет, но они приезжали на каникулы и тогда сочиняли пьесы и ставили спектакли – дом ходил ходуном. Старший брат Джордж в молодости писал стихи и рассказы и даже издавал больше года еженедельный листок «Бездельник», где печатал свои и чужие рассказы. В доме имелась большая библиотека, и у мистера Остина не было никаких причин ограничивать доступ девиц к самым разным книгам.

Немудрено, что в этой обстановке и Джейн начала сочинять. Сначала она писала смешные пародии, в основном на сентиментальную прозу. Братья вспоминали, что она придумывала немыслимые нагромождения событий, высмеивая расхожие штампы. Ее первые опусы были полны вовсе не детской смелости, особенно хорошо удавались сатирические сцены с напившимися в хлам тетушками. Романы в XVIII веке вовсе не были стерильными, а девицы – благонравными и застенчивыми, пожалуй, тогда они знали жизнь лучше, чем их сверстницы спустя полстолетия. Подростком Джейн читала не только «Похождения Тома Джонса, найденыша» Генри Филдинга, но и «Опасные связи» Шодерло де Лакло. И, в отличие от матери пушкинской Татьяны Лариной, ричардсоновского Грандисона она знала не понаслышке.

Пародия была ее литературным учителем, и именно чужим сочинениям она обязана своим мастерством. Оба самых знаменитых романа Джейн сочинила до 24 лет, правда, опубликованы (и, возможно, доработаны) они были позже.

Надо отметить, что в этих романах напрасно искать прямых связей с той реальностью, которая разворачивалась перед самой Джейн. Никто из ее героинь не был копией ни ее самой, ни ее родственников, а события, которые происходят в романах, целиком вымышлены. События, но не типажи, детали, характеры и отношения, которые рождались у наблюдательной и язвительной девицы, – об этом мы можем судить по немногим сохранившимся ее письмам того периода.

Поначалу Джейн писала тайком, на маленьких листах бумаги (бумага дорого стоит, а денег в доме всегда не хватает), пряча их под промокашку, если кто-то входил в комнату. Впрочем, в большой и дружной семье утаить что-либо трудно. Другое дело, что особого интереса к занятиям девушки никто не проявлял, хотя все с удовольствием слушали ее смешные рассказы, но от дочерей ждали другого – замужества и материнства, как это было принято.

Однако выйти замуж ей не пришлось. В юности, как обнаружили остиноведы, Джейн случилось пережить романтическое увлечение. Судя по косвенным данным, и Том Лефрой, заезжий племянник друзей и соседей Остинов, испытывал к ней симпатию, но поскольку Джейн была очевидной бесприданницей, то его практичные родственники немедленно отправили юношу с глаз долой. Более они никогда не виделись, сохранилось одно письмо Джейн к сестре, где она рассказывает, что родственница Тома Лефроя спустя три года приходила к ним в гости и что у Джейн хватило гордости ни о чем ее не спрашивать. Правда, благодаря любопытству мистера Остина она все же узнала, что Том готовится к карьере адвоката в Ирландии.

Не удалось замужество и старшей сестре Кассандре. Считавшаяся более миловидной, чем младшая, она скоро оказалась помолвлена с молодым человеком, увы, как и она сама, небогатым. Его тоже звали Том, и он – в надежде заработать – отправился в долгую экспедицию в Вест-Индию. Свадьба должна была состояться в мае, но вместо жениха пришло известие о его смерти от лихорадки. Кассандра как несостоявшаяся вдова получила после Тома Фаула в наследство тысячу фунтов и больше никогда не интересовалась другими мужчинами. «По общему мнению, – вспоминают знакомые, – они с сестрой стали одеваться как дамы средних лет прежде, чем того потребовали их возраст и внешний вид; и практически не уделяли особого внимания тому, что считалось модным или приличествующим случаю».

Положение девицы, у которой нет ни мужа, ни денег, в то время было совсем не сладким, Джейн в романах часто касается этой темы, сравнивая, что хуже – быть школьной учительницей или выйти замуж без любви. Обе участи пугают ее в равной степени. В отличие от романов, в окружении самой Джейн молодых и богатых холостяков, можно сказать, совсем не было, зато девиц с небольшими средствами, чьим самым большим желанием оказывалось выйти замуж как можно скорее, хватало. Деньги в этом мире играли куда большую роль, чем мечты и страсти.