Гордость и гордыня

Как только сестры кончили есть и старшие уплатили, была подана карета, и после некоторых ухищрений вся компания, все их сундуки, сумки и свертки, к которым добавились совершенно лишние непредвиденные покупки Китти и Лидии, кое-как разместились внутри.

– Как мило мы устроились! – воскликнула Лидия. – Я рада, что купила шляпку, хотя бы из-за еще одной шляпной коробки! Ну, расположимся поудобнее, поуютнее и будем болтать и смеяться всю дорогу до дома. A теперь рассказывайте, что с вами было с тех пор, как вы уехали. Познакомились с очаровательными кавалерами? Много кокетничали? Я так надеялась, что одна из вас до возвращения обзаведется мужем! Джейн ведь очень скоро уже станет старой девой, честное слово! Ей ведь почти двадцать три года! Господи, до чего же стыдно мне будет, если я не выйду замуж до двадцати трех лет! Тетенька Филипс так хочет, чтобы вы обзавелись мужьями. Она говорит, что Лиззи напрасно упустила мистера Коллинза. Но я не думаю, что это было бы так уж весело! Ох, как мне хочется выйти замуж прежде вас всех! И тогда бы я вывозила вас на балы! Ах да! Нам на днях было так весело у полковника Фостера! Нас с Китти пригласили провести у них весь день, и миссис Фостер обещала устроить вечером танцы… Кстати, мы с миссис Фостер такие подруги! Ну, и она пригласила обеих мисс Харринггон, но Харриет больна, так что Пен пришлось прийти одной. И знаете, что мы придумали? Одели Чемберлена в женское платье, чтобы он притворился дамой, – только вообразите, что за умора! Никто про это не знал, только полковник, миссис Сностер, Китти и я, ну и еще тетенька, потому что нам пришлось платье попросить у нее. И вы вообразить не можете, как он чудесно выглядел! Когда явились Денни, Уикхем и Прэтт и еще двое-трое, они его не узнали. Ну ничуточки! Как я смеялась! И миссис Фостер тоже. Я думала, что умру. Ну и поэтому они заподозрили, что дело нечисто, и скоро вывели нас на чистую воду.

Вот такими историями о весело проведенных вечерах и всяких их шутках Лидия, с помощью намеков и добавлений Китти, развлекала старших сестер всю дорогу до Лонгборна. Элизабет старалась не слушать, но имя Уикхема повторялось слишком часто.

Дома их встретили очень ласково. Миссис Беннет была в восторге увидеть, что Джейн цветет по-прежнему, а мистер Беннет за обедом ни с того ни с сего говорил Элизабет:

– Я рад, что ты вернулась, Лиззи.

Обедали они не одни, так как почти все Лукасы явились встретить Марию и послушать новости. Занимало их самое разное. Леди Лукас через стол расспрашивала Марию о здоровье и птичнике своей старшей дочери; миссис Беннет трудилась вдвойне – расспрашивая о последних модах Джейн, сидевшую несколько в стороне от нее, а затем пересказывая все услышанное младшим мисс Лукас, Лидия же голосом более громким, чем у кого-нибудь еще, сообщала о своих разнообразных утренних развлечениях всем, кто готов был ее слушать.

– Ах, Мэри, – сказала она, – ну почему ты не поехала с нами? Было так весело! По дороге мы с Китти опустили шторки и притворялись, будто в карете никого нет, и я бы так и дальше ехала, только Китти начало тошнить. A когда мы доехали до «Георга», мы, по-моему, поступили ну просто бесподобно, устроили им троим самое лучшее холодное угощение на свете! Если бы ты поехала, мы бы и тебя угостили. A когда собрались уезжать, было так весело! Я думала, мы ни за что в карете не поместимся, чуть не умерла со смеха. И нам было так весело на обратном пути! Мы болтали и смеялись до того громко, что нас, наверное, слышали на десять миль вокруг.

На это Мэри ответила с неколебимой серьезностью:

– Я отнюдь, милая сестра, не осуждаю подобные развлечения. Полагаю, они гармонируют с обычной направленностью женских умов. Однако, признаюсь, меня они не влекут. Я всегда предпочту им книгу.

Но Лидия не услышала ни единого слова из этого ответа. Она редко слушала кого-либо дольше полминуты, а когда говорила Мэри, то и ни секунды.

Под вечер Лидия начала настаивать, чтобы они отправились в Меритон и узнали, как там дела, но Элизабет отказалась наотрез. Как можно позволить злым языкам утверждать, будто старшие мисс Беннет не успели пробыть дома после возвращения и получаса, как уже начали гоняться за офицерами! Для возражений у нее была и другая причина. Она страшилась снова увидеть Уикхема и решила избегать этого, насколько ей удастся. Невозможно выразить, каким утешением ей служила мысль, что полк вскоре покинет Меритон. Через две недели его уже не будет в их краях, и она надеялась, что тогда мысли об Уикхеме перестанут ей досаждать.

Не провела она дома и нескольких часов, как узнала, что поездка в Брайтон, на которую Лидия намекнула в гостинице, составляет предмет постоянных споров между ее родителями. Элизабет сразу поняла, что ее отец не собирается уступить. Однако его ответы были настолько уклончивыми и неопределенными, что ее мать хотя порой и отчаивалась, но все-таки не оставляла надежды в конце концов поставить на своем.

Глава 40