Гордость и Предубеждение

Весь Меритон, казалось, занялся очернением человека, который всего три месяца назад представлялся почти ангелом света. Его объявили должником каждого торговца в городе, и его интриги, все разоблаченные как соблазнения, имели целью семью каждого из торговцев без исключения. Все заявляли, что он самый порочный молодой человек в мире, и все вдруг вспомнили, что они всегда не доверяли его показной любезности. Элизабет, хотя она и не верила даже половине сообщаемого, принимала все же достаточно для того, чтобы укрепить свою прежнюю убежденность в гибели репутации сестры. Даже Джейн, которая верила во все это еще меньше, потеряла надежду на лучшее, тем более что теперь уже, по всей вероятности, пришел срок, если они отправились в Шотландию, от надежды на что она никогда полностью не отказывалась, получить какие-то известия о них.

Мистер Гардинер покинул Лонгборн в воскресенье. Во вторник его жена получила от него письмо, в котором говорилось, что по прибытии он немедленно разыскал своего брата и убедил его переехать на Грейсчерч-стрит. Мистер Беннет до его приезда побывал в Эпсоме и Клэпхэме, но не получил никакой обнадеживающей информации и теперь был полон решимости навести справки во всех главных гостиницах города, поскольку мистер Беннет считал возможным, что они могли остановиться в одной из них по приезде в Лондон, прежде чем найдут иное жилье. Сам мистер Гардинер не видел толка в этой затее, но поскольку его брат был ею увлечен, он намеревался помочь ему в ее осуществлении. Он добавил, что мистер Беннет, похоже, в настоящее время совершенно не склонен покидать Лондон и обещал не затягивать со следующим письмом. Была также приписка по этому поводу:

– Я написал полковнику Форстеру, чтобы он оказал нам любезность и узнал, если возможно, у кого-нибудь из друзей молодого человека в полку, есть ли у Уикхема какие-либо родственники или знакомые, которые могли бы знать, в какой части города он сейчас скрывается. Если бы нашелся кто-то, к кому можно было бы обратиться и, хотя бы с малой вероятностью, получить такую ​​подсказку, это могло бы иметь существенные последствия. В настоящее время нет ничего, что могло бы нас как-то сориентировать. Полковник Форстер, я смею выразить уверенность, сделает все, что в его силах, чтобы проинформировать нас по этому вопросу. Но, поразмыслив, возможно, Лиззи могла бы сообщить нам что-нибудь о его родственниках больше, чем кто-либо другой.

Элизабет не могла не знать, откуда исходило это почтение к ее мнению, но у нее не было какой-нибудь информации, которая соответствовала бы выражаемой надежде. Она никогда не слышала, чтобы у него были какие-либо родственники, кроме отца и матери, а эти оба умерли много лет назад. Однако, возможно, что кто-то из его сослуживцев в полку мог бы рассказать что-то о его связях, и, хотя она не очень-то надеялась на это, этим не стоило пренебрегать.

Каждый день в Лонгборне теперь был заполнен ​​тревогой, но самой тягостной частью каждого дня было время ожидание почты. Прибытие писем было главным источником нетерпения каждое утро. Именно письма приносили все хорошее и все плохое, и от каждого последующего дня ожидали каких-нибудь решающих новостей.

Но прежде чем они снова получили весточку от мистера Гардинера, пришло письмо от совсем нежданного корреспондента, от мистера Коллинза. Письмо было адресовано мистеру Беннету, но поскольку Джейн получила указание от отца вскрывать в его отсутствие все, что приходило на его имя, она это письмо прочитала, и Элизабет, помнившая, какими диковинными всегда были его письма, вместе с сестрой тотчас прочла его. Письмо сообщало следующее:

Дорогой сэр,