Гордость и Предубеждение

Мистер Гардинер не слал новых писем, пока не получил ответа от полковника Форстера, но и тогда у него не нашлось ничего приятного, чтобы сообщить близким. Ничего не было известно хотя бы об одном дальнем родственнике Уикхема, с которым он поддерживал бы какие-либо отношения, и было определенно известно, что у него не осталось в живых никого из близких. Нашлось много прежних знакомых, но с тех пор, как он поступил на службу в ополчение, не было похоже, что приятельские отношения поддерживались с кем-нибудь из них. Таким образом не было никого, кого можно было бы рассматривать даже вероятным источником достоверных сведений о нем. В дополнение к его страху быть обнаруженным родственниками Лидии, плачевное состояние его собственных финансов было очень сильным мотивом для сокрытия своего местопребывания, поскольку сразу выяснилось, что он оставил за собой карточных долгов на весьма значительную сумму. Полковник Форстер считал, что для покрытия его обязательств в Брайтоне потребуется более тысячи фунтов. Он задолжал многим в городе, но долги чести были еще более внушительными. Мистер Гардинер не пытался утаить эти подробности от своих родственников в Лонгборне. Джейн читала о них с ужасом.

– Игрок! – воскликнула она. – Это совершенно неожиданно. Я и понятия не имела об этом.

Мистер Гардинер добавил в своем письме, что они могут ожидать возвращение своего отца домой на следующий день, то есть в субботу. Опустошенный полной неудачей всех их начинаний, тот уступил уговорам своего зятя вернуться к семье и доверить ему делать все, что будет целесообразно для продолжения их поисков и что могут подсказать обстоятельства. Когда о том поспешили сообщить миссис Беннет, она не выразила того удовлетворения, которого ожидали ее дети, учитывая, каким было ее беспокойство за его жизнь прежде.

– Что, он уже едет домой, да еще и без бедной Лидии? – возмутилась она. – Он ведь не может покинуть Лондон, пока не найдет их. Если он уедет, кто станет угрожать Уикхему и заставит его жениться на ней?

Поскольку миссис Гардинер начала тяготиться пребыванием в Лонгборне, было решено, что она и дети отправятся в Лондон в то же время, когда оттуда приедет мистер Беннет. Поэтому карета отвезла их на почтовую станцию и доставила оттуда в Лонгборн своего хозяина.

Миссис Гардинер уехала в полном непонимании отношений Элизабет и ее друга из Дербишира, который незримо присутствовал, оставаясь при этом в той части света. Его имя никогда, даже вскользь, не упоминалось племянницей в их разговорах, и неясное ожидание, что за ними последует письмо от него, которое сохраняла миссис Гардинер, оказалось напрасным. Элизабет не получила от него ни строчки с момента своего возвращения из Пемберли.

Нынешнее плачевное состояние семьи делало любые другие оправдания ее уныния ненужными. Поэтому ничего нельзя было разумно заключить из такого состояния дел, хотя Элизабет, которая имела достаточно времени, чтобы разобраться со своими собственными чувствами, прекрасно понимала, что, не объявись опять Дарси в ее жизни, она могла бы переносить страх последствий позора Лидии несколько лучше. Это избавило бы ее, как она думала, от половины бессонных ночей.

Когда мистер Беннет наконец прибыл в Лонгборн, он опять сохранял свой обычный вид философского спокойствия. Он сказал не больше, чем привык говорить всегда, даже не упомянул о деле, которое заставило его отсутствовать, и прошло некоторое время, прежде чем его дочери осмелились заговорить об этом.

Только во второй половине дня, когда он присоединился к ним за чаем, Элизабет осмелилась затронуть эту тему. Она кратко выразила свое сожаление по поводу того, что ему пришлось пережить, и тогда он ответил: – Не надо об этом. Кто более меня виновен и должен страдать? Я сам должен был пройти через это, и я должен был пережить все сам.

– Вы не должны быть слишком строгим к себе, – возразила Элизабет.

– Ты конечно можешь постараться оправдать и успокоить меня. Человеческая натура так податлива самооправданию! Нет, Лиззи, позволь мне хоть раз в жизни почувствовать, насколько я виновен. Я не боюсь, что это чувство уничтожит меня. Оно достаточно быстро уйдет.

– Как вы думаете, они в Лондоне?

– Да, где еще они могут найти столь надежное укрытие?

– А Лидия и раньше хотела поехать в Лондон, – вставила Китти.

– Значит, она теперь счастлива, – сухо заключил ее отец, – и ее пребывание там, вероятно, продлится еще некоторое время.

Затем, помолчав недолго, он продолжил:

– Лиззи, я не затаил обиды на тебя за то, что ты оказалась настолько права, противясь моему решению в мае прошлого года и высказывая мнение, которое, учитывая случившееся, делает честь твоему уму.

Их прервала старшая мисс Беннет, которая заботливо подала чай своей матери.