Гордость и предубеждение

Джейн Остин родилась 16 декабря 1775 года, пятью годами позже Уордсворта и Скотта. Отец ее, Джордж Остин, происходивший из старинной кентской семьи, был стипендиатом колледжа св. Иоанна в Оксфорде, а затем, по рекомендации отдаленного родственника, стал приходским священником в Стивентоне (графство Хэмпшир). Женился он на Кассандре Ли, дочери дворянина из старого, но обедневшего рода. Джейн Остин была предпоследним ребенком в семье; у нее было шестеро братьев и одна сестра, Кассандра, старше ее на три года.

Старший брат, Джеймс, был человеком ученым и умным, много читал, писал стихи и прозу. Так же, как и отец, он был стипендиатом колледжа св. Иоанна, где издавал журнал «На досуге» («The Loiterer»), в котором нередко печатался и сам. В 1801 году Джордж Остин передал ему свой приход в Стивентоне и уехал с семьей в Бат. Предполагают, что старший брат оказал большое влияние на Джейн Остин, руководил ее чтением и образованием.

О втором брате, Джордже, мы не знаем почти ничего. Известно только, что в детстве он страдал припадками. Ни в письмах, ни в воспоминаниях родных имя его не упоминается. Биографы Джейн Остин высказывают предположение, что он так и не научился говорить; этим объясняют тот неожиданный факт, что Джейн Остин знала азбуку немых.[3]

Третьего брата, Эдварда, усыновила чета богатых бездетных родственников. Он женился на дочери баронета и вел жизнь богатого помещика. Джейн и Кассандра нередко гостили в его имениях в Кенте и Хэмпшире. После смерти отца в 1805 г. Джейн, Кассандра и миссис Остин оказались в весьма стесненных обстоятельствах. В 1809 году, когда умерла его жена, Эдвард предложил им дом в Чотэне (графство Хемпшир), где Джейн провела последние годы жизни.

Четвертый брат, Генри Томас, был, конечно, самым блестящим, хотя и не самым высоконравственным из братьев. Он сменил множество самых различных профессий. Он служил в армии, был банкиром, в течение нескольких лет преуспевал, но потом его фирма обанкротилась. Тогда он принял сан священника. Он женился на своей кузине Элайзе, вдове французского дворянина графа де Фейида, окончившего свои дни на гильотине. Элайза, которой удалось бежать из Франции, долгое время жила у Остинов. Ей Джейн обязана тонким знанием французского языка, столь необычным, как может показаться на первый взгляд, для дочери провинциального священника. С именем Элайзы связаны и театральные вечера в доме Остин. До получения рокового известия она с увлечением занималась театральными постановками, в которых принимали участие все члены семейства. Театром служил амбар, предоставленный мистером Остином специально для этих целей.

Генри жил в Лондоне. Джейн всегда останавливалась у него, когда приезжала туда погостить. Все ее дела с издателями вел также Генри Томас.

Младшие братья, Фрэнсис и Чарлз, были моряками, и оба дослужились до адмиральского чина. За перипетиями их судеб Джейн Остин следила с неослабным вниманием. Она поддерживала оживленную переписку не только с братьями, но и с их женами, детьми и родственниками. Так до нее, жившей в глуши английской провинции, доходило дыхание большого мира.

Самым близким другом Джейн была ее старшая сестра Кассандра. Ей она поверяла все свои помыслы. Еще в детстве, когда Кассандру отправили в школу в Рединге, восьмилетняя Джейн настояла, чтобы и ее послали вместе с нею. Хотя ей решительно нечего было там делать в таком раннем возрасте, родители вынуждены были уступить. «Если бы Кассандре отрубили голову, — говаривала миссис Остин, — Джейн настояла бы, чтобы с ней поступили так же».[4] Расставаясь, Джейн писала Кассандре подробные письма. К сожалению, письма эти были впоследствии уничтожены. Опасаясь нескромности будущих биографов, Кассандра незадолго до смерти сожгла бо́льшую часть переписки с сестрой. Она оставила лишь то, что казалось ей слишком тривиальным, чтобы представлять интерес для потомков. Кассандра, так же, как и Джейн, не вышла замуж. В юности она была помолвлена с молодым священником Томасом Фаулом. Он умер от желтой лихорадки в Вест-Индии, куда отправился в надежде несколько увеличить свой скромный бюджет. Кассандре было тогда 24 года.

Кассандра была чрезвычайно предана сестре. Вот что писала она Фэнни Найт, любимой племяннице Джейн, на следующий день после ее смерти: «Я потеряла клад, — такую сестру, такого друга, равной которой не найти. Она была солнцем моей жизни, венцом всех моих радостей, утолением всех моих печалей. У меня не было ни одной мысли, которую я бы утаила от нее. Я чувствую себя так, словно потеряла часть самой себя».[5]