Гордость и предубеждение

Тем не менее, терпения ее едва хватило на то, чтобы не начать грустную свою повесть о предложении мистера Дарси уже до Лонгбурна. Осознание того, что новости ее безмерно поразят Джейн и в то же время польстят тщеславие, с которым отнюдь не без успеха она все же боролась, ввергли Элизабет в состояние нерешительности, вызванное полным нынче неведением относительно того, что достойно быть рассказанным, а о чем лучше умолчать; ведь, начав однажды говорить, очень трудно опустить все, что касается в этой истории мистера Бингли и что способно лишь возобновить острую боль милой Джейн.

Глава 39

Шла вторая неделя мая, когда три юные леди покинули Грейсчерч-стрит в направлении городка N, что в Хертфордшире; и когда они подъехали к постоялому двору, где по договоренности, достигнутой ранее, их должен был ждать экипаж мистера Беннета, то обнаружили, что непунктуальность родительского извозчика сыграла как Китти, так и Лидии только на руку – обе девушки, прибывшие встречать сестер за час до их приезда, развлекались тем, что посещали салон местной модистки, оценивающе разглядывали будочника и нарезали салат с огурцами.

Поприветствовав своих сестер, они с триумфом сорвали со стола салфетку, явив взорам старших холодное мясо – неизменное угощение любой придорожной харчевни, – после чего принялись наперебой восклицать:

– Ах, ну разве это не чудо! Ах, какой приятный сюрприз!

– Мы хотели бы угостить вас, – несколько помрачнев, добавила Лидия, – но только вам придется одолжить нам денег, потому что мы потратились вон в том магазине. – Барышня разложила на столе свидетельства своих расходов. – Вот, я купила себе эту шляпку. Она, конечно, не очень, но я подумала, что могу с тем же успехом ее купить, что и пройти мимо. Однако я знаю, что с ней сделаю: я распорю ее на кусочки, а потом посмотрю, удастся ли из них собрать что-нибудь поинтересней.

В ответ на замечание сестер о том, что шляпка просто отвратительна, Лидия надула щеки.

– Да, но там были шляпки еще уродливей! Ну да ничего, я куплю себе пестрого сатину и обвяжу им тулью. Получится вполне сносная штучка. А, кроме того, совершенно неважно, что носить этим летом, потому что полк из Меритона переводят уже через две недели.

– Вот как! – довольно воскликнула Элизабет.

– Их направляют куда-то под Брайтон, и я так хочу, чтобы папа отвез нас туда на лето! У меня есть превосходный план, и, если он сработает, вся поездка не будет нам стоить ни гроша. Мама непременно тоже захочет туда поехать! Вы только представьте, какое ужасное лето мы проведем, если не поедем в Брайтон!

– Да, твой план действительно хорош, и подходит нам, как ничто другое. Боже правый! Брайтон, наводненный солдатами, и там же мы, разбитые уже одним только полком и балами раз в месяц в Меритоне.

– А у меня для тебя есть одна новость, – заявила Лидия, усевшись за стол. – Угадай, какая? Замечательная новость, очень важная новость о ком-то, кто всем нам очень нравится.

Джейн и Элизабет переглянулись и отпустили официанта. Лидия расхохоталась.

– Господи, опять ваша напыщенность и благоразумие. Отправили прочь официанта, как будто ему есть до нас какое-то дело! Уверяю вас, он часто слышит вещи и похуже, чем я собираюсь сказать. Впрочем, он такой уродец! Хорошо, что он ушел. Никогда еще в жизни не видела таких длинных подбородков. Ну да ладно, теперь о новости. Она о душке Уикеме. Негоже официанту о нем слушать, правда? Опасность миновала, и Уикем не женится на Мэри Кинг. Это для тебя! Она навсегда уехала к дяде в Ливерпуль. Уикем в безопасности!

– Мэри Кинг в безопасности! – поправила сестру Элизабет. – Теперь она не потеряет своих денег.

– Она круглая дура, что уехала, если его любит.

– Мне кажется, ни с одной из сторон там не было настоящей любви, – заметила Джейн.

– С его, разумеется, нет. Уверяю, он заботился о ней не больше, чем о китайцах. Оно и немудрено – кому нужна такая вздорная рябая дурочка!

Элизабет шокировала мысль о том, что, несмотря на всю грубость таких выражений, чувства ее едва ли заметно отличались от столь вольных и дерзких слов.

Как только все поели, и старшие расплатились, барышни приказали подавать экипаж; и после немыслимой суматохи, бушевавшей минут пять, вся компания со своими коробками, корзинами для шитья, свертками и уже ненавистными покупками Китти и Лидии от модистки уселась по местам.