Гордость и преступление

— Что-что ты сказала, детка? У тебя такой ужасный акцент, что ничего не разберешь. Прямо как у будущей супруги принца Джоки!

Проститутка, выкрикивая что-то на своем родном языке, явно нелицеприятное в отношении жадного и циничного репортера, бросилась на него с кулаками, однако Шон, перехватив ее тонкие запястья, выкрутил их и, нависнув над скрючившейся от боли несчастной особой, рыкнул ей в лицо:

— Учти, ты большего не стоишь! Как и та королевская подстилка, на которую ты стараешься походить. А сейчас я уйду, и ты не будешь наводить шороха и заткнешься. Потому что если поднимешь бучу, то я сдам тебя на руки своим знакомым ребятам-албанцам, которые у вас всем заправляют. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

Несчастная, на глазах которой выступили слезы, со стоном кивнула, а Шон, оттолкнув ее так, что девушка ударилась о кровать, сгреб пятьдесят фунтов, которые только что ей дал, и, запихнув в карман, насвистывая, вышел из комнаты дешевого отеля «на час».

Настроение у Фэллоу было отличное, чего нельзя было сказать о погоде. Лето в Британии, похоже, обещало быть промозглым, и более всего он желал, чтобы во время предстоящего бракосочетания принца Джоки со своей русской разразился тайфун вкупе с падением астероида.

Направляясь по улице, запруженной туристами и искателями острых ощущений и запретных наслаждений, Фэллоу раздумывал о том, что все складывалось для него великолепно. Он сумел подгадать так, чтобы эйфория, возникшая после появления информации о связи принца Джоки с той русской, перешедшая в медиаистерию, которая была только на руку королевской семье, сменилась шоком, когда стало известно о смертельном заболевании принцессы Мэри.

Пусть королевская дочурка сдохнет от рака, как умерла много лет назад его мать, и пусть все знают, что она медленно умирает и что помочь ей уже невозможно.

Фэллоу так и не сумел выяснить, кто же был этот таинственный «Друг из Дворца», приславший ему копии врачебных записей, касающихся онкологического заболевания единственной дочки старой перечницы-королевы. В любом случае этот человек, о котором не было известно, мужчина это или женщина или вообще целая группа лиц, имел доступ к секретам королевского семейства, причем секретам не мнимым, а реальным, и имел на восседавшее на троне семейство большой-пребольшой зуб.

Просто гигантский.

Фэллоу знал, что шел на определенный риск, публикуя историю болезни принцессы, в особенности если бы выяснилось, что все это фейк, однако Букингемский дворец, взявший долгую паузу, в итоге подтвердил факт заболевания королевской дочурки, правда, ничего не заявив по поводу прогнозируемой динамики протекания болезни.

И это было прямым подтверждением того, что дочурка королевы помирала, и Шон по этому поводу напился до чертиков. Покойся с миром, королевская принцесса Мэри, черти в аду уже ждут тебя около побулькивающего золотого котла с королевским вензелем и надписью Princess Royal[1].

И все же ему было интересно знать, кто же являлся этим таинственным — и столь информированным — «Другом из Дворца». На подозрении у Шона было несколько десятков человек, в основном челядь королевской резиденции, в особенности челядь бывшая, покинувшая свое место со скандалом, однако он нутром чуял, что в этом деле информант был птицей совершенно иного полета.

А что, если это один из «фирмы»?

Впрочем, какая разница, кто это: для Шона важно, что он сумел нанести чувствительный удар по королевскому семейству, вытащив на обозрение публики то, что королева и ее больная дочурка явно хотели утаить от своих подданных, на чьи деньги, собственно, и жили и даже лечились от рака.

Судя по документам, лечились безуспешно.

Шон не был против, чтобы «Друг из Дворца» снова прислал ему тщательно утаиваемые смрадные тайны и интимные секреты королевского семейства, но уже в течение многих недель информатор не объявлялся.

Неужели это была одиночная акция, направленная против королевской дочурки? Или, быть может, ренегат потерял доступ к секретам, был разоблачен или даже ликвидирован?

Королевское семейство, убивавшее людей, например, его отца, было и на такое способно. Не он ли сам запустил в оборот когда-то сплетню о том, что «принцесса сердец», которую Шон ненавидел больше всех, не погибла в случайной катастрофе, а стала жертвой тщательно спланированной акции убийства, осуществленной МИ-6 по заданию ее величества королевы, желавшей избавиться от нелюбимой бывшей невестки, к тому же грозившей выйти замуж за своего тогдашнего любовника-мусульманина или, что еще хуже, все еще обладая титулом принцессы Уэльской и являясь матерью наследника престола номер два, родить от любовника смугленького ребеночка, сводного братца будущего короля Британии.

Изобрел он этот бред под пьяную лавочку (как же иначе-то!) и сам был ошарашен, когда версия пошла гулять не только по Англии, но и по всему миру.

И еще больше он был озадачен тем, что этой пьяной ерунде поверили — и верили до сих пор.