Гордость и преступление

«Ах, Викки, ты посиди пока в гостиной, я вызову Скотланд-Ярд. Они хотят поговорить с тобой. Кстати, не хочешь ли чаю?»

Так и представив, как Кэролайн потчует ее чаем, любезно щебеча, Вика криво усмехнулась.

Нет, уж точно и не к Кэролайн.

И кто у нее в Лондоне оставался? Ирина, супруга девятого виконта Грейсток, того самого, что намного выше барона, но чуть ниже графа?

«Ваше королевское высочество, ГОРИ ТЫ В АДУ, ТВАРЬ!»

Да, именно так, заглавными буквами, на своем очаровательном аристократическом английском, без малейшего акцента, так ей и скажет.

Майкл? Да, Майкл — это вариант, тем более он имеет собственный самолет, лицензию пилота и в два счета домчит ее до Питера. Вика представила заголовок «Дейли кроникл».

«Герцогиня Коннаутская сбежала от мужа обратно на Родину с другим мужчиной. Боится ли она ареста за отравление русского шпиона?»

Нет, не боится, потому что знала, что ни в чем таком не виновна и никого, конечно же, не травила. А вот подать Майклу новую, несбыточную, надежду боялась.

Да еще как.

А то, что подаст, если заявится к нему и попросит помощи, не сомневалась.

Но куда же ей тогда, собственно, идти? Точнее, конечно же, ехать на угнанном у мужа спортивном автомобиле?

И тут Вика поняла куда.

Бросив автомобиль Питера во внутреннем дворике мрачного дворца герцогини Сандрингемской, Вика взбежала по темным облупившимся ступенькам и, застыв перед огромной сводчатой дверью, заколотила в нее висячим бронзовым молоточком.

Прошло достаточно много времени, прежде чем дверь распахнулась и на пороге возник вышколенный преснолицый дворецкий.

Окинув ее презрительным взглядом (видок у Вики, убежавшей из коттеджа в спортивном костюме, был отнюдь не королевский, вернее, не герцогский), надменно произнес, явно приняв ее за попрошайку или проповедницу:

— Мы не принимаем!

И захлопнул перед ее носом дверь. Вика уставилась в дверь, понимая, что ее и здесь не ждут, и, понимая, что ее, похоже, нигде не ждут, а туда, где, быть может, и ждут, она направляться не хотела, как дверь вдруг снова распахнулась, и все тот же преснолицый дворецкий, впрочем, уже не надменным, а весьма взволнованным тоном произнес:

— Ах, ваше королевское высочество, приношу свои глубочайшие извинения. Просто я не сразу узнал ваше королевское высочество в этом… гм… экстравагантном наряде…

С поклонами пропуская ее в огромный холл, дворецкий продолжал витиевато извиняться, а Вика произнесла:

— Путешествую инкогнито, поэтому и выбрала этот наряд, как у персонажей Little Britain. Джеймс… то есть я хотела сказать, его высочество дома?

Ответом на ее вопрос послужил радостный крик, и Вика увидела другого Джеймса, сына Джеймса-старшего, который несся к ней из одного из боковых коридоров.

Вслед за ним появился и его отец, который был явно изумлен увидеть Вику в особняке, к тому же в таком виде.

— Вы же сказали, что если… что если мне понадобится помощь, то я могу приехать к вам? — спросила Вика, и молодой человек, на лице которого возникла улыбка, горячо уверил ее:

— Ну конечно! Мы все так рады видеть тебя! В особенности он!

И указал на сына, который буквально не отходил от Вики.

Она была признательна Джеймсу-старшему, что тот не задал ни единого вопроса, а пригласил ее в малую гостиную, где, усадив на диван, предложил чаю, а потом непринужденно, как будто визит ее королевского высочества герцогини Коннаутской, без предварительной договоренности и, что невероятнее всего, в спортивном костюме, был вещью вполне обыденной.

— Как дела у бабули, у твоей бабули? — спросила Вика, и лицо Джеймса помрачнело.

— Дело идет к финалу. Она уже не встает с кровати и большую часть времени проводит в полудреме. Думаю, еще несколько недель, а быть может, даже дней, и…

Вика сочувственно кивнула, а молодой человек, взяв ее за руку, произнес:

— Она вообще-то никого не принимает, но хочешь увидеть ее? Она будет тебе рада!

Они вступили в большую затемненную спальню, где на старинной кровати с балдахином возлежала старая герцогиня. Сиделка тактично вышла, а Джеймс, склонившись над пожилой леди, дотронулся до ее плеча.

— Бабуля, посмотри, кто к нам пришел в гости!

Веки герцогини затрепетали, она медленно открыла глаза и, увидев Вику, еле слышно произнесла:

— Ах, ваше королевское высочество… Извините, что не могу подобающе приветствовать вас…

Вика склонилась и поцеловала старушку в морщинистую щеку.

— Я умираю, однако не боюсь этого, потому что быть мертвым не страшно. Умирать, не исключено, да, но я не из робкого десятка. Однако не надо о неизбежном. Увы, я чувствую, что сейчас снова засну, они же держат меня на наркотиках… Вы у нас, потому что «фирма» пытается вас уничтожить?

Вика медленно кивнула, и герцогиня, на лице которой возникла понимающая улыбка, сказала: