Гордость и профессионализм (ЛП)

Черт возьми! Неужели он неспособен противостоять мистеру Мейсену? Я была свидетелем его феноменального таланта отстаивать свою позицию, но когда дело касалось любовных отношений, когда дело касалось меня, он не мог бороться? Его действия сказали мне все, что я должна была знать.

Когда дело дошло до этого, когда наша любовь, наконец, подверглась испытанию, Эдвард испугался. Эта мысль просто с ног меня сбила, и я знала, что делать. Он сидел там, признавая свое поражение, опустив голову от стыда, из-за меня.

Я встала, но мне было, что сказать перед уходом.

– Мистер Мейсен, я благодарю вас за предоставленную возможность поработать здесь, – начала я, и Эдвард взглянул на меня снова, и боль была видна на его лице, мне даже было жаль его… – Я понимаю, у вас есть правила, и я буду уважать их.

– Однако, мне неприятно, что вы так резко рассуждаете о моей личной жизни. До сих пор мои отношения с Эдвардом никак не вредили вашей компании. На самом деле, я тяжело трудилась здесь, наладила отношения со своими сотрудниками, полюбила свою работу, полюбила помогать людям… а вы, основываясь на сплетнях какого-то труса, готовы просто растоптать это… Поэтому я ухожу по собственному желанию, немедленно. Я не смогу работать на этой должности, день за днем делая вид, что ничего не случилось.

На лице мистера Мейсена появилось раскаяние, но он так и не сдвинулся с места.

– Очень хорошо, Белла. Вы правы - вы отличный работник, и я очень, очень не хочу, чтобы вы уходили, – сказал он, качая головой нервно переминая свои пухлые пальцы.

– По крайней мере, позвольте мне написать Вам рекомендательное письмо, – предложил он, прежде чем я вышла из комнаты.

– Спасибо. Была бы вам благодарна. Вы можете отправить его по почте, – мне было слишком противно дальше находиться в этой комнате, я выбежала, не оглядываясь, не слыша, чтобы Эдвард пытался остановить меня. Он был чертовым трусом, а я была дурой.

Я ехала домой, чувствуя онемение, не позволяя боли завладеть мной. После разговора я направилась просто к своему столу, забрав сумочку и оставив все, как было. Руки дрожали так сильно, что я едва могла попасть ключом в замок зажигания.

Захлопнув дверь своего дома, я сползла на пол и позволила эмоциям взять верх. Я рыдала, задыхаясь от физической боли внутри.

Он оставил меня. Я была не достаточно хороша. Я никогда не была достаточно хороша для него.

Нет.

Я верила, что он любит меня, но этого было просто не достаточно. Не достаточно для борьбы, усилий, сражения.

Почему?

Почему он не борется за меня? Я хочу, блять, знать, почему! Я била дверь до боли в костяшках пальцев.

Вопросы заполнили все мои мысли, испепеляли болью. Я сидела в своей прихожей, где он совсем недавно встречал меня после душа, и отчаянно обнимала колени, прижимая их к своей теперь уже пустой груди.

Глава 15. Роберт Фрост написал бы об этом

Когда бы ни был я с тобою,

Я будто снова юность возвращаю,

И как бы ни был далеко,

Любить тебя всегда я обещаю…

Cure. Love Song

Всю свою жизнь я принимал решения лишь под влиянием отца, матери, университетских преподавателей, мистера Мэйсена… да кого угодно – мне просто необходимо было знать чужое мнение, прежде чем что-либо делать. Независимо от того, насколько успешен я был, сколько женщин вздыхало по мне, или сколько раз папа одобрительно хлопал меня по спине, если он считал мои действия достойными его похвалы.

Я никогда не обрету свободу, если не научусь принимать собственные хреновые решения.

Сегодня у меня была такая возможность, но я все испортил.

Я. Не. Сделал. Ничего.

Я пришел на работу рано утром, подавив внутри страх и тревогу. Я с нетерпением ждал прихода Беллы, но вместо нее, настежь распахнув дверь, ко мне в кабинет, влетел мистер Мейсен.

– Эдвард, – он кивнул в знак приветствия, остановившись у двери. – Можешь зайти ко мне на минуточку? – невозможно было не заметить напряженность в его голосе. Не промолвив и слова, я направился в его кабинет.

Наш с Беллой час пробил, и как те двое на Титанике, мы вынуждены будем подчиниться воле судьбы. Если бы только мы были лучше подготовлены, а не пытались закрывать глаза на очевидное, возможно, существовал бы, хоть какой-то проблеск надежды. Но реальность уже беспощадно лупила в дверь.

– Эдвард, пожалуйста, присядь … Нам следует кое о чем поговорить, – бросил он через плечо, подходя к столу. Мистер Мейсен сел в свое громадное кресло и скрестил руки на груди, избегая моего взгляда.

– Что случилось, Мейсен? – спросил я спокойно, закрывая за собой дверь.

– Эдвард, я знаю о вас с Беллой. Ты помнишь, как я отношусь к подобному.

– Да, помню, но не понимаю, в чем проблема. Мы оба взрослые люди… и…

– Тогда, может, объяснишь, чем вы оба занимались в твоем кабинете вчера? – резко спросил он.

Присев, я подождал несколько секунд, прежде чем ответить.

– Кто вам рассказал? – спросил я, почти готовый оторвать подлокотники у кресла. Никого не должно беспокоить, чем мы занимаемся в нерабочее время.

– Источник не стоит предавать огласке, – рассудительно ответил Мейсен.