Гордость Карфагена

— Советникам следовало бы проявлять большую дальновидность. Наша сила заключена в Ганнибале! Его успех в Италии будет гарантировать безопасность для Иберии. Но его необходимо поддерживать дополнительными отрядами солдат. Вы же не будете этого отрицать?

— Все очень сложно, моя дорогая, — сказал Имаго и улыбнулся, предлагая ей сменить тему.

— Только не для меня. Скажи мне, что тебе известно, и я укажу на ошибки в суждениях старейшин.

Имаго задумчиво помолчал, но затем, вероятно, решил, что женская сообразительность ему скорее всего по вкусу.

— Многие в совете не одобряют действий твоего брата, — ответил он. — Они боятся, что война поставит нас в опасное положение. Иберия едва управлялась под твердой рукой Ганнибала. Теперь, когда он воюет в Италии, иберийцы могут восстать против нашей власти. Тем более, что их вождям сейчас показывают плененного Ганнона. Совет боится, что римляне вытеснят нас из Иберии. И они волнуются за Карфаген. Им не хочется обнаружить у ворот пару римских легионов, если твой брат по каким-то причинам потерпит поражение.

— Между прочим, война была объявлена не Ганнибалом. Это решение принималось здесь, в Карфагене — причем тем самым человеком, с которым я сейчас разговариваю.

— Да, но... Наш народ консервативен. Мы не хотим завоевывать мир. И поэтому Ганнибал не нравится многим советникам. Они мечтают только о том, чтобы удержать остатки империи. Мы уже потеряли Сицилию, Сардинию и Корсику. Теперь бы удержать Иберию...

— ...которую завоевала моя семья, — напомнила Сапанибал .

Мессано поджал губы.

— Пусть так. Ив этом тоже заключается большая проблема. Лишь некоторые смогут переварить возвращение победоносного Ганнибала. Иногда ревность сильнее, чем разум. Ханноны, как никогда прежде, настаивают на мирном договоре. Они боятся, что твой брат добьется своей цели. Победа над Римом принесет нам баснословное богатство, но в то же время она обессмертит имя Ганнибала. Величие всегда создает врагов, Сапанибал. Ханноны ненавидят и боятся Ганнибала не меньше, чем боялись и ненавидели Гамилькара. Я говорю это для того, чтобы ты поняла, как трудно сейчас людям, преданным твоей семье. Мы должны проявлять большую осторожность.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты ошибался, — сказала Сапанибал. — Мой брат на века останется гордостью Карфагена. Просто советники не знают его. Для многих здешних людей он превратился только в имя. Напомни им о его заслугах. Заставь их гордиться Ганнибалом, а не завидовать ему.

— Наверное, мы с тобой по-разному понимаем природу людей.

— Тогда выступи на совете старейшин! Обратись к великой Сотне. Пристыди их памятью Гамилькара....

Теперь уже Мессано поднял руку и заставил Сапанибал замолчать.

— Твой брат имеет только нескольких сторонников в Сотне старейшин. Он представляет собой молодое поколение, и его слава тревожит стариков. Пойми, советники не воины. Они не рискуют жизнями за тех, кого любят. И они практически не верят в тех, кого выбирают лидерами. Из всех побед им нравятся лишь скромные и небольшие — там, где слава не отбрасывает тени. Ни один из них не хочет видеть Ганнибала, вознесенного великим триумфом до божественных высот. Они просто не позволят этому случиться.

— А ты, Имаго? Ты позволишь?

— Я с радостью буду бросать лепестки цветов на плечи твоего брата. Я первый поклонюсь ему при возвращении. Семейство Баркидов всегда считало меня другом. Я был верен твоему отцу и поддерживал его даже в те моменты, когда из-за своих успехов он обзавелся множеством врагов.

Сапанибал пригубила фруктовый напиток и вдруг заметила дрожь своих рук. Она торопливо поставила чашу на столик.

— Я уверена в тебе, Имаго. Мой отец часто рассказывал о вашей дружбе. У меня нет сомнений относительно тебя, но твои слова встревожили мое сердце. Если наши советники решили оставить Ганнибала без поддержки — в тот момент, когда он демонстрирует блестящие победы — то что они сделают, если он хотя бы раз споткнется?

— Молись, чтобы твой брат не спотыкался, — ответил Мессано.

Он отвел взгляд в сторону и, сменив тему, спросил о здоровье Дидобал. Сапанибал нехотя позволила беседе перетечь в другое русло. Тем не менее, она многое узнала и была благодарна Имаго. Она ответила, что ее мать чувствует себя хорошо. На вопрос о младшей сестре ее ответ был почти таким же. Поначалу Сапанибал удивил интерес Мессано к этой девочке, но он быстро пояснил свои мотивы.

— Насколько я знаю, ей нравится Масинисса, — сказал он. — Сын короля Гайи. Твоя мать уже дала согласие на их союз?