Гордость, сила и зима: стирая границы

— Ну да, он на декаду раньше вас тут был. Быстро нашему Тэдди перелом вылечил, — охотно отозвалась женщина, доставая из печи противень, на котором уже аппетитно пахли пироги с капустой. — Или он раньше поехал договариваться? — сама ответила на свой вопрос Рената. — Седрик же?

— Седрик, — отстраненно кивнула я, решив не вдаваться в подробности.

Пока Рената суетилась у печи, я размышляла, как же тесен мир. Были все основания полагать, что Седрик, посетивший Болотца, тот самый целитель, которого я встретила в Ронии. Интересно, а он еще в Табаргане? Или уплыл куда-нибудь? Или вообще направился куда-то в другое место? В любом случае, я надеялась, что у мужчины все складывалось благополучно.

— Так, отнеси-ка братьям обед, — поставила на стол передо мной Рената корзинку, которую уже заполнила едой. А я так задумалась, что пропустила весь процесс сборов.

Судя по весу, хозяйка твердо решила накормить мужчин так, чтобы они не смогли продолжать работу. Представив, как на траве лежат четыре раздувшихся шарика, я, посмеиваясь, вышла на улицу и не спеша направилась в сторону стройки. Все то время, что мои спутники там работали, я носила им обеды, как и подобало настоящей сестре. Так что времени запомнить дорогу было предостаточно, как и зафиксировать в памяти всех старушек, с которыми надо поздороваться по пути. Впрочем, даже если бы мои начинающие плотники усиленно перемещались, найти их бы не составило громадного труда. Вот и сейчас я только свернула в нужную сторону, а уже увидела вдалеке скопление цветных пятен. По мере приближения пятна приобретали очертания девушек, которые наблюдали за стройкой, облокотившись на невысокий заборчик.

Полюбоваться действительно было чем. Четверо полуобнаженных красавцев-мужчин, которые в поте лица трудились так, что видно, как под кожей напрягались мышцы. А если одно из этих чудес еще и улыбку в сторону забора отправит, то можно смело бежать за водой. Остальные работники тоже на недостаток женского внимания не жаловались, но безусловными лидерами являлись члены ордена святой Линды, что невольно вызывало у меня приступы гордости. Иногда в голову закрадывались мыслишки, что деньги можно было бы и заработать куда более простым способом — запустить мужчин в не совсем одетом виде гулять по главной сельской улице, в первый же заход набрали бы достаточную сумму.

Завидев приближающуюся фигуру женского пола, наблюдательницы сначала отвесили по паре-тройке суровых взглядов, но почти сразу распознали «сестру тех самых», поэтому пропустили к калитке без кровопролития. Бывали и такие случаи, когда кто-то пытался проникнуть в первый ряд вне очереди, тогда начиналась битва. По пути в корзинку мне засовывали ленты, записочки и платочки, хорошо, хоть сами залезть не пытались. Жестом позвав своих мужчин к обеду, я прошла за угол, надеясь хоть немного скрыться от посторонних глаз, и принялась раскладывать еду на скатерть. С этой стороны падала тень, а забор уже заменили на высокий, но парочка щелочек все-таки имелась, и иногда слышалась какая-то возня. Я уже успела завершить все приготовления, когда наконец появились мои мужчины, успевшие умыться и накинуть рубашки. Некоторое время я умиленно наблюдала, как они уминают еду, а потом продемонстрировала послания от девушек.

— Что передать прекрасным дамам?

— Что обратно мы поедем другой дорогой, — усмехнулся король Филипп.

— Да ладно тебе, Фил, — по-свойски пихнул локтем его в бок Лекс. — Тебе тоже передали ленточек.

За веселыми разговорами и шуточками время летело незаметно, а я невольно поймала себя на мысли, что его Величеству до смерти все это нравится. Сейчас он не был правителем Ламелии, нет, на траве сидел простой парень Фил, который придумывал, как бы подколоть друга. Да, не своего подчиненного Винтера, а друга Лекса. Не знаю, считал ли Блейк меня и Форсов своими друзьями, но я воспринимала его скорее как приятеля, чем монарха. Во всяком случае, сейчас уж точно. Воспоминания невольно отнесли меня к зимнему покушению, когда мы с королем разговаривали в охотничьем домике. Тогда король Филипп задавался вопросом:, а стал ли он достойным правителем для Ламелии. Сейчас, спустя несколько месяцев, я четче и четче понимала, что с каждый днем Блейк становится все лучшим королем. Возможно, родись он в другой семье, то мог бы распоряжаться своей жизнью так, как ему заблагорассудится. Но тогда всего этого просто не было: ни меня, сидящей и наблюдающей за всем этим действом, ни Дика, который, посмеиваясь, под шумок доедал последний пирожок, ни Лекса и Филиппа, которые теперь уже в шутку мерились бицепсами, ни Эвана, заснувшего после обеда… Заснувшего? Но это было действительно так, ясновидящий сладко спал, подложив под щеку правую руку.

— Разбудить его? — тихо спросила я, подозревая, что мужчинам скоро надо будет возвращаться к работе. Протянув руку в голове Эвана, я на всякий случай провела диагностику, но она показала, что парень здоров, словно бык.