Гордость, сила и зима: стирая границы

— И что у нас на кладбище? — поинтересовалась я, слезая с кровати и натягивая сапоги.

— Пока неизвестно, вот придем на место — посмотрим.

— Умыться-то дай, изверг. Про завтрак я вообще молчу.

— Кто-то очень долго спит, но заботливый я завернул тебе пирожков с собой. Не задерживайся, мы внизу.

Закрыв дверь за магом, я подошла к умывальнику и стала приводить себя в относительно приличный вид. Голова немилосердно трещала, как будто вчера я пила не травяной чай, а кое-что в разы крепче. Видимо, сказывалась предстоящая перемена погоды, до весны оставались считанные денечки. Перспективы прогулки по кладбищу тоже не особо прельщали, но там хотя бы скелеты не должны находиться. А если и должны, то лежат они себе в гробиках, никого не трогают, надеюсь.

Мои спутники уже дожидались на улице, я еще раз подивилась сходству Лекса и Алана. Но теперь можно было прибавить дополнительное отличие: Алан несколько ниже брата, а также шире в плечах. Дорога до кладбища прошла относительно спокойно, не считая небольшой перепалки с Диком, который обвинил меня в излишнем обжорстве. На что я тактично спросила у Эвана, не желает ли он в будущем стать главой клана. Ясновидящий отказался от этой гипотетической чести, но и брату тоже намекнул, чтобы тот вел себя прилично.

Заснеженное кладбище выглядело на редкость уютно, снег так и искрился на могилках, а вокруг весело скакали птички. Я невольно начала мурлыкать себе под нос мотивчик «Ты лежишь в уютненьком гробике», что вызвало нездоровый смешок у Эвана.

— А что мы должны здесь найти? — запоздало полюбопытствовала я, оглядываясь по сторонам.

— А тут кто-то могилы по ночам раскапывает, сегодня ночью тоже пошерудили знатно, — бросил через плечо Алан.

— Восстание скелетов? — нервно хихикнула я, рефлекторно перестраиваясь поближе к Эвану.

— Пока непонятно, может, местные просто могилы грабят. Но взглянуть все равно стоит.

А между тем мы явно приближались к раскопанной могилке — впереди столпились жители Ромовых куличей и что-то очень бурно обсуждали. Слова их до нас пока не долетали, но жестикуляция у всех была очень даже активная. Группа особо заинтересованных состояла из десяти человек. Несколько женщин в возрасте, которые лузгали семечки и пытались узнать новые подробности, чтобы разнести их по всем Ромовым куличам, мужчины, пытавшиеся делать умные лица, периодически выглядывали мальчишки, которых взрослые тщательно отгоняли от могил. Среди собравшихся особенно выделялся седовласый мужчина с вислыми усами, который стоял прямо около могилы и осматривал ее самым критичным взглядом. По качеству его одежда была гораздо лучше, чем у многих присутствовавших, а уважительные взгляды, которые на него кидали, окончательно убедили, что мужчина этот занимал высокий по местным меркам статус.

Приосанившись, Алан деловито направился прямо к старосте, как оказалось, седой мужчина занимал именно эту должность. Лекс, усмехнувшись, направился за братом. Я и Форсы начали ходить среди собравшихся, чтобы попытаться выяснить какие-то подробности.

— Ы, милка, дык это все происки Мирайи! — прошепелявила одна бабулька, которую я расспрашивала.

— Кто это?

— Ты чавой, не знаешь? — вытаращилась на меня старушка: — Я тебя усе сейчас расскажу.

И начала невысокая бабулька рассказ, в котором неведомая мне Мирайя по ночам раскапывала могилы, чтобы варить приворотные зелья. А этими зельями она опаивала честных мужчин, которые, бесстыдники такие, тут же про жен забывали и начинали непотребства устраивать. Прямо на кладбище. Прямо с трупами.

— Ты, Алесса, брось ерунду нести, совсем девку запужала! — осадила заболтавшую меня старушку другая женщина, которая была помоложе. — Не слушай, деточка. От Алессы к Мирайе муж в свое время ушел, тридцать лет уж почти прошло, а она все забыть не может.

— Молчала б, Мина! Больше некому такое делать! У меня вообще корова не доена, — прошамкала Алесса и направилась к выходу с кладбища, смешно переваливаясь с одного бока на другой.

— Мина, а вы как считаете? Что здесь происходит? — обратилась я к оставшейся рядом женщине.

На вид ей было около шестидесяти лет, лицо так и разрисовала сетка морщин, однако серые глаза Мины не выцвели и продолжали смотреть на мир с такой задорностью, которая больше присуща маленьким девочкам, чем старушкам.

— Дочка, я не думаю. Я знаю, тут нечисто. Как померла Фионка, так и вовсе беда. Она хоть как-то нечисть проклятущую сдерживать могла. Никакого спасу теперь нет. Но, чую, сестрички ваши мигом разберутся.

— Сестрички?

— Ну да, вон, смугленькие, что со старостой лялякают. Справные девки, зря в магики пошли. Ну, бывай, дочка.

Попрощавшись, старушка последовала примеру недавно покинувшей нас Алессы. А я посмотрела на магов, которых Мина приняла за женщин. Видимо, у нее плоховато со зрением. Ее определенно сбили с толку достаточно длинные волосы южан, до плеч. Но не заметить трехдневную щетину…