Гордыня

— Ох… дальше по коридору, — не теряя больше времени, я зашел на этаж и почти побежал, проверяя номера комнат. — Я живу в комнате 303, если тебе когда-нибудь станет скучно, — крикнула мне вслед девушка, когда я остановился напротив двери с номером 313.

Подняв руку, я дважды постучал, а потом повернул ручку, не дожидаясь ответа. Сердце бешено колотилось в груди, а к горлу подступала тошнота. Я ждал этого момента с той самой ночи, как Лилиан нас разлучила. Распахнув дверь, я заметил стоявшую у окна спиной ко мне фигуру.

— Эви? — я всегда обещал себе быть сильным ради нее, но эмоции вышли из-под контроля после столь долгой разлуки. Ее имя сорвалось с губ рваным шепотом.

Эви обернулась с надеждой, осветившей ее лицо. У меня перехватило дыхание, когда я заметил, какой взрослой она стала. Ее волосы цвета виски заканчивались чуть ниже плеч, а в серых глазах застыла та же печаль, что и в моих. Эви стала такой худенькой. Футболка с принтом свисала с ее плеч, обнажая косточки ключицы. Когда наши с сестрой взгляды встретились, нам потребовалась лишь мимолетное мгновение на узнавание.

— Мэйсон? — прошептала она недоверчиво. — Боже мой, Мэйсон? — на ее лице сразу отразилось множество эмоций, на глаза навернулись слезы, и Эви бросилась ко мне. Я подхватил ее и крепко прижал к груди, борясь с собственными слезами.

— Это я, сестренка, — пробормотал я, и слезы все же намочили щеки.

Меня так переполняли эмоции, что я не знал, что еще сказать. Я мечтал о об этом дне, когда воссоединюсь с сестрой и скажу, как чертовски сожалею. Расскажу, как хотел ее найти. Но сейчас ничто, казалось, не могло оправдать меня. Никакие слова не способны заставить Эвелин понять, как я был подавлен с той самой ночи. — Я здесь, — шептал я ей в волосы, вдыхая сладкий аромат цветов и мыла. Совсем как в детстве. Сердце рвалось по швам, и я, наконец, перестал сдерживаться, зарыдав в голос и еще крепче прижав Эви к себе. Хреновый из меня брат, раз не смог сражаться лучше и усерднее. — Пожалуйста, прости меня, Эви, — выдохнул я.

Она обвила руками мою шею, и я ощутил влагу ее собственных слез на своей коже.

— Я люблю тебя, Мэйсон.

Эти слова только глубже вонзили нож сердце. Как она могла по-прежнему любить меня? Я же подвел ее. Всегда обещал, что стану беречь, и вот что случилось. Я не знал, что пережила Эвелин, но по тем крупицам информации, что давала мне Лилиан, догадывался о худшем. Мне нужно было знать точно, но я не находил в себе сил спросить.

— Где ты был? Я пыталась… Я искала… — она даже не смогла закончить предложение.

Эви сдавленно зарыдала, и мы сильнее прижались друг к другу. Боль той ночи снова показалась свежей. Я ощутил ту же муку, как в тот миг, когда они забрали от меня Эви. Ее отчаянные мольбы. И моя неудачная попытка спасти ее. Спасти нас.

Я не знал, что ей сказать. Мне хотелось поведать обо всем, но слова Лилиан звучали в голове четко и ясно.

— Сразу после того, как нас разделили, я попал в неприятности. С тех пор сидел в тюрьме.

Она вырвалась из моих объятий, ее опухшие от слез глаза сейчас шокировано расширились.

— В тюрьме? Но почему… что ты сделал?

Ничего из того, что я хотел бы ей поведать. Я не собирался давать Лилиан повод разлучить нас вновь так скоро.

— Я ввязался в одну очень серьезную драку, — это не совсем ложь. Нападение на Лилиан, когда она была так близка к смерти, явно можно было назвать серьезным. — Я пытался найти тебя, но меня там сильно ограничивали. Ко мне не пускали посетителей. Ну… кроме одного.

Заметив вспыхнувший в ее глазах страх, я понял, что Эви поняла, о ком я говорил.

Черт.

— Лилиан Гриффин, — только и произнесла она. Мне снова захотелось заплакать. Что Лилиан сотворила с моей сестрой? — Она знала, где ты, не так ли? — я кивнул и убрал руки с ее плеч, создавая между нами небольшое расстояние. Эви отвернулась и обхватила руками свою тонкую талию. — Мэйсон, ты должен знать, что она солгала. Я никогда…

— Даже не заканчивай эту фразу, — рыкнул я, снова шагнув к ней ближе. — Я ни на секунду не поверил, что ты могла сделать что-то не так, — Эви с надеждой в глазах повернулась ко мне, и я продолжил: — Лилиан лживая сука, она тебя подставила. Подставила нас обоих, — нижняя губа Эви начала дрожать, и я пересек разделявшее нас расстояние, чтобы снова заключить сестру в свои объятия. — Я не знаю, с чего начать. Как донести насколько сильно мне жаль. Не знаю, через что тебе пришлось пройти, и как попросить тебя рассказать мне. Но теперь мы вместе. Все будет хорошо.

Эви глубоко вздохнула, ее грудь высоко поднялась и опустилась.

— Почему мы, Мэйсон? Что мы ей сделали?

— Я не знаю. Но выясню, — я отстранился и тут же заглянул в такие же серые, как и у меня глаза. — Мне нужно, чтобы ты держалась от нее подальше, хорошо?

Эви попыталась отойти, вырвавшись из моих объятий, но я схватил ее за руку.

— Я серьезно, Эвелин. Она — чертов дьявол.

Она резко вскинула подбородок.