Горечь и сладость любви

Пообедала она одна, и не в том кафе, где они привыкли обедать с Андреем, а в другом, находящемся поблизости. Там Веру никто не знал и не обращал на неё внимания.

Девочки тоже до конца рабочего дня не доставали Веру ни своими любопытными взглядами, ни тем более наводящими вопросами.

После работы она, как всегда, пошла домой через парк. Большинство художников всё ещё были на своих местах. Но, к разочарованию Веры, Эдуарда среди них не было.

Вернувшись домой, она занялась текущими домашними делами. Но подсознательно она весь вечер ждала звонка от Прилунина. Однако он так и не позвонил.

Укладываясь спать, Вера подумала, не позвонить ли ей Клаве. Но потом передумала, плакаться подруге в жилетку ей не хотелось, а хороших новостей, чтобы поделиться ими, у неё не было.

Если бы Вера знала или хотя бы догадывалась о том, где сейчас находится Эд, она бы повеселела.

В середине дня к Прилунину подошла моложавая дама в возрасте и, отозвав его в сторону, сообщила, что она давно с интересом рассматривает написанные им портреты.

– Но вы ни один не купили, – проговорил он, внимательно рассматривая женщину.

– Верно, – согласилась она, – дело в том, что у моего мужа скоро юбилей, и я хочу пригласить вас к нам домой, чтобы вы написали его портрет.

От неожиданности художник слегка растерялся. Его ещё ни разу не приглашали на дом для написания портрета.

Женщина же расценила его молчание по-своему и поспешно проговорила:

– Вы не сомневайтесь, у нас есть деньги, чтобы заплатить за вашу работу, и мы готовы дать вам задаток.

– Хорошо, – согласился Прилунин, – но я хотел бы сначала ознакомиться с моделью.

– Простите, с кем вы сказали? – удивилась потенциальная заказчица.

– С моделью. – Видя недоумение женщины, он объяснил: – Моделью мы называем любого человека, которого собираемся писать.

– А, понятно, – успокоилась женщина. – Тогда приезжайте к нам сегодня вечером. Мы живём за городом. Но к нам легко добраться на электричке. Вот адрес, – она протянула ему какую-то бумажку. – Сейчас я объясню вам, на какой станции выйти и как к нам дойти.

– Я на машине, – сказал Эд.

– Тогда тем более, – она подробно описала, как к ним добраться. Прилунин решил, что отказываться не стоит. Деньги ему никогда не мешали. А тем более теперь, когда у него начинается роман с Верой. В том, что роман начинается, он не сомневался. Поэтому ближе к вечеру, рассчитав время примерно так, чтобы подъехать вовремя к дому заказчицы, Эдуард двинулся в путь.

Он не подумал о том, что нужно позвонить Вере, предупредить девушку, что он уезжает из города по делам. Ему эта мысль даже не пришла в голову. Эд считал, что их с Верой отношения пока находятся на начальной стадии и навряд ли девушка ждёт с нетерпением его звонка и тем более волнуется. Ведь ей не семнадцать лет. Да, они обменялись телефонами и договорились, что созвонятся. И он дал понять ей, что она ему нравится, очень нравится. Но никто не говорил о том, что он позвонит ей на следующий день. Нет, поэтому Вера если и думала о нём, то могла решить, что он взял паузу. Да и ей, наверное, нужно подумать…

Так или иначе, Прилунин решил, что сегодня он встретится с заказчиком, оглядится на месте, договорится о цене и назначит время для сеансов.

«Чёрт! Не очень удобно, – подумал он, – что заказчик живёт за городом, мотаться каждый день туда и обратно – занятие не из приятных. Но ничего не поделаешь, придётся потерпеть. За один день портрет не напишешь, но ускорить процесс всё же можно». Правда, это был его первый заказчик, и поспешность не должна будет сказаться на качестве изображения, иначе можно с самого начала испортить себе имидж портретиста, и тогда очередной заказчик не появится.

Дом, в котором его ждали, находился в дачном посёлке. Строение было капитальным, двухэтажным и со всеми удобствами. Никаких тебе колонок возле дома, летнего душа под дощатой крышей и другого ненавязчивого сервиса дачного житья. «Короче, всё тип-топ», – удовлетворённо подумал художник. Хозяева встретили его радушно. Правда, Прилунин не сразу сообразил, что седой как лунь небольшого роста старичок – это и есть его модель. Дама, которая договаривалась с ним о написании портрета мужа, была как минимум лет на тридцать моложе старичка. Там, в парке, он вообще дал ей лет сорок. Здесь, в загородном интерьере, она выглядела проще и старше. Но всё равно ей было не больше пятидесяти. «Хотя это не моё дело, – подумал художник, – сейчас и девчонки выходят за столетних старцев. Были бы, как говорится, у дедов деньги».

Эдуард хотел сразу же обговорить все детали и завтра же приступить к работе. Приехать в дачный посёлок он намеревался часам к двенадцати пополудни. Но вышло всё совсем не так, как он рассчитывал. Сначала его пригласили к столу. Хозяева и слышать ничего не хотели, пока он не согласился с ними отужинать. Потом показали ему дом, сад. Портрет решено было писать на террасе. Но получалось так, что делать это из-за расположения террасы и её освещения солнцем можно было только в ранние утренние часы.