Горечь королевского долга (СИ)

Девушка сделала это крайне неохотно, но выполнила просьбу старшего Учихи. Она увидела, что как раз у балкона стоит довольно плотный манекен на стойке, который обтянут довольно красивым платьем белого цвета. Опешив и приоткрыв бледно-алые губы, Сакура стала рассматривать свадебное платье. Оно состояло из пышной широкой юбки, сшитой из нескольких слоёв, и на этой юбке блестел мелкий бисер, подобно капелькам росы перед восходом солнца, и юбка постепенно перетекала в другую, верхнюю часть платья: узкая талия, корсет сзади и, конечно же, зона декольте, открывающая вид на ключицы и шею, и длинная, до пола, фата. Рукава у платья отсутствовали, заставляя девушку, что будет носить это платье, подчеркнуть изящество своих рук. И тут же осознание того, что свадьба совсем скоро, быть может, даже на этой неделе, потрясла Сакуру настолько ярко, что она осела на край кровати, прижав ладони к красивому личику и разрыдавшись.

Видимо, Мадара воспринял это на свой счёт либо просто сделал вид, что ничего не понял:

- Ну, не нужно так расстраиваться из-за долгого ожидания свадьбы, ваше величество. Свадьба завтра, смею вас осчастливить.

Девушка оторвала дрожащие руки от заплаканного покрасневшего лица, посмотрев на Мадару красными от слёз глазами и всхлипнув. По щекам струились дорожки слёз, подобно водопаду, а руки тряслись так, что казалось, будто девушка прямо сейчас потеряет сознание. Она нахмурилась, неверяще глядя на ненавистного ей человека. Мадара чуть приподнял в улыбке уголок красивых губ, опустив чёрные ресницы и снова подняв их, посмотрев на Сакуру и встав перед ней. Та всхлипнула.

- Что? – тихо, еле слышно переспросила она практически одними губами. – Не… не может быть… нет… за… завтра?..

- Ну, - усмехнулся Мадара, кивнув, - с такими делами, как мы посчитали с его величеством, тянуть не имеет смысла. Я смею покинуть вас, загляну вечером, пожелаю вам доброй ночи, но сейчас меня ждут дела в моём замке.

Сказав это, он постоял перед Сакурой ещё несколько минут и только потом покинул помещение девушки, оглянувшись на неё. Та даже не смела ничего сказать ему в ответ, тупо глядя только в одну точку, которую она нашла на платье - крупная бисеринка жемчужного цвета.

Почему-то сейчас её не колыхала мысль о том, сколько было потрачено средств и золота на это платье… её вообще не трогала мысль об этом платье. Будто бы его не существовало, словно бы его не стояло в комнате девушки, словно оно вообще было из другого мира… мира, где Сакура была бы счастлива. Если бы она выходила замуж за другого человека, она бы с большой радостью надевала это платье. Она бы крутилась перед зеркалом, смотрела на себя с разных сторон, никому бы не разрешала приближаться к нему, но теперь… да пропади оно пропадом!

В который раз всхлипнув от чувства безысходности, что с силой трясло её душу, девушка вновь спрятала личико за ладонями, судорожно выдохнув и уткнувшись в колени. Нет, пускай это всё будет просто сном, просто сном, просто… самым ненавистным сном, который только может быть создан воображением и фантазией!

Она прикрыла глаза, длинные ресницы тут же смочили ладони, и девушка повторно принялась всхлипывать. Ей хотелось, чтобы она проснулась. Что для этого нужно сделать? Ущипнуть себя, но… кто-то сделал это раньше Сакура – Кико подошёл к девушке и осторожно лизнул её в обнажённую часть ноги прямо рядом с туфлей, стараясь успокоить свою хозяйку. Значит, это не сон, ведь она так явно и ясно это ощутила… нет… пусть это сон…

***

Вечером девушка за ужином старалась ничего не говорить по поводу рыцаря, посаженного за решётку. Она не спрашивала у короля или Мадары, зачем они это сделали. Вместе с ними сидела и королева, а оруженосец Саске стоял поодаль. Он не собирался прислуживать Мадаре или кому-то ещё, просто решил, что будет лучше почерпнуть нечто ценное из подобного разговора. Он, видимо, уже навещал Саске, так как смотрел на Сакуру практически в упор, намекая принцессе на то, чтобы она поспешила пойти к рыцарю. Но девушка сидела, опустив ресницы, с самым мрачным и спокойным выражением лица, подобно уже взрослой и опытной правительнице.

Она практически ничего не ела. Во всяком случае, без всякого аппетита, который мог бы присутствовать у неё раньше, когда Саске сидел вместе с королевской семьёй. Её величество то и дело предлагала Сакуре то или иное блюдо, склоняясь к её уху, и весь вид соблазнительной еды, видимо, не привлекал и не манил девушку. Она вежливо отказывала матери, еле заметно улыбаясь, стараясь не слушать ругань своего отца по поводу турнира. Он и сейчас говорил, что Саске проходимец, которого он взял в замок по собственной глупости. Мадара охотно поддерживал эту тему, держа в длинных тонких пальцах кубок с красным качественным вином. Королева тяжело вздыхала, стараясь перевести разговор в другое русло, зная, что её дочери неприятно слышать эти речи. Король отмахивался и посмеивался над реакцией своей дочери, а Наруто хмурился, сжимая длинные пальцы в кулаки и стараясь не подойти к двум взрослым мужчинам и не ударить их.