Горечь моей надежды

Отвезя Энни в ее муниципальную квартирку на окраине Темпл-Филдс, Алекс поехала в детский дом, в Клифф-Даун, примерно в четырех милях оттуда, чтобы проверить, как дела у Кайли. Там ей сказали, что ее подопечная как раз проходит сеанс психотерапии. Оставив Кайли записку, чтобы та знала, что Алекс приезжала ее проведать, она вернулась в машину и посмотрела, что там у нее следующее в списке запланированных на сегодня дел.

Ага, нигерийская семья, которая недавно переехала в этот район. Хотя лично Алекс еще не встречалась ни с одним из родителей, она уже несколько раз разговаривала по телефону с матерью. И если удивление женщины по поводу пристального внимания к их семье со стороны социальных служб пошло той на пользу, значит, и сегодняшняя встреча тоже пройдет хорошо. Алекс уже не в первый раз приходилось учить новоприбывших правилам адаптации и жизни в новой стране. Например, здесь нельзя бить детей и прислугу, даже если это считается нормой там, откуда вы прибыли.

Подъехав к свежевыкрашенному домику семьи Адебайо в зажиточном районе Брэдшоу, Алекс застала отца и сына за игрой в футбол на аккуратно подстриженном газоне заднего двора. Мать и дочь были в кухне – пекли традиционные нигерийские сладости. Хотя Алекс и подозревала, что эта семейная идиллия устроена специально к ее приезду, выходя через час из дома, она была почти убеждена, что имеет дело с ответственными родителями, пусть даже выходцами из страны с другой культурой и традициями, которые искренне стараются привыкнуть к жизни в новой стране.

Будет достаточно заглянуть к ним еще разок через пару месяцев, посмотреть, как идут дела, после чего можно со спокойной душой отпускать их, как говорится, в свободное плавание.

К тому времени, когда она нанесла еще два визита – первый к молодой матери с ребенком, подсевшим на героин и потому помещенным в приемную семью, и второй к пятнадцатилетнему парню, который недавно вернулся домой, откуда его в свое время изъяли за то, что он избивал мать и сестру, – было уже шесть часов.

Развернув машину в направлении дома, она включила личный мобильник, давая своей жизни возможность, подобно приливу, сменить направление и покатить к домашним берегам. Премьера их спектакля была, что называется, на носу. Так что ничего удивительного, что телефон Алекс был буквально завален сообщениями от актеров и технического персонала. Впрочем, к ее великому облегчению, ничего срочного, что требовало бы ее незамедлительного реагирования. Пока все шло гладко и в соответствии с графиком. Куда больше настораживало другое: уж больно подозрительно все хорошо. Впрочем, сегодня еще только четверг, и какая-нибудь гадкая проблема еще вполне может дать о себе знать, что, конечно, нехорошо, однако вполне нормально.

Прежде чем покатить дальше, Алекс на всякий случай звонками ответила на текстовые сообщения. Первое было из службы поддержки семьи. Ей сообщали последнюю информацию по делам, которые она вела. Второе, пространное, было от Венди. Начальница подробно перечисляла, что Алекс должна сделать за Бена. (И ни слова про Шейна Принса, спасибо тебе большое, Венди. Кстати, про спасибо. В эсэмэске Венди его тоже не было. Никаких банальностей вроде «надеюсь, я не слишком тебя загрузила, если будет запарка, дай мне знать, мы что-нибудь придумаем».) Еще одно сообщение было из дома престарелых. Алекс напоминали, что на следующей неделе у Милли освидетельствование, и, если Алекс ей родственница, она имеет право на нем присутствовать.

Быстренько набрав сообщение племяннице Милли – мол, если никто из членов семьи не может приехать, Алекс готова выкроить время, чтобы присутствовать на освидетельствовании тетушки, – Алекс покатила домой и через двадцать минут уже поставила машину перед калиткой дома. Впрочем, не успела она включить рабочий мобильник, как тот зазвонил.

– Алекс, это Нил Осмонд, – раздался голос на другом конце линии. – Извини, только что дозвонился. Что случилось?

Нил Осмонд из ОРСННД – отдела расследований случаев насилия над детьми. Черт, зачем же она ему звонила? Шлепнув себя ладонью по лбу, Алекс вспомнила.

– У меня к тебе огромная просьба. Думаю, ответ мне уже известен, но тем не менее. В следующий вторник мне нужно нанести визит семейке Принсов. И я подумала, вдруг ты или кто-то из твоего отдела сможет составить мне компанию? Кстати, со мной еще будет Лиззи Уэлш.

– Я бы рад, – ответил Нил со вздохом сожаления, что и следовало ожидать, – но мне кажется, присутствие полиции произведет неправильное впечатление. Получится, будто кто-то из семейки вновь не в ладах с законом, а насколько мне известно, это не так.

– По крайней мере, я ни о чем таком не слышала, – согласилась Алекс. Его отказ ее не удивил. Не секрет, что полиция не любит без крайней надобности ни во что вмешиваться, и, тем не менее, она расстроилась.

– У меня идея, – продолжил Нил. – Если ты сообщишь мне, во сколько ты там будешь, я попрошу парочку полицейских на всякий случай подежурить в этом квартале. Ты всегда сможешь набрать три девятки, и помощь не заставит себя ждать.