Горечь Пепла (СИ)

— О, Боже, — прикрывает рот одной рукой, а второй тянется к заветной

коробочке.

Я действую быстрее. Вытаскиваю кольцо и надеваю ей на палец.

— Детка, что скажешь?

Я знаю, она согласится…

Поездка до больницы, как я и предполагал, не занимает много времени. Паркую

железо Джона без проблем и подхожу ко входу в само заведение.

Интересно, дежурит ли сегодня малышка Ди? И как она отреагирует на мое внезапное

появление: удивиться, закатит свои карие глазки и нацепит на лицо доброжелательную

улыбочку? Ну, не думаю, что она встретит меня с распростертыми объятиями. А вдруг,

сегодня не её смена? Ладно, нужно просто войти и самому убедиться в этом. Да и какая к

черту разница, она или кто-то другой. Сейчас главное, получить профессиональный

осмотр и лечение, а если надо уколоться, то стерплю и это.

Вхожу в здание, и тошнотворный больничный запах медикаментов сразу ударяет

мне в нос. Терпеть не могу больницы и прочую связанную с ней ерунду. Моментально

направляюсь на ресепшен и объясняю, в чем конкретно мне необходима помощь.

— Присядьте здесь, мистер Коулмен, и подождите немного. Сейчас я вызову к вам

мисс Барлоу. — Отвечает мне девица, указывая рукой на красного цвета диваны.

Вот так-так. Мисс Барлоу. Ха! Да я, оказывается, провидец. Ну, что же, пора

повеселиться.

— Мистер Коулмен, — щебечет всё та же особа за стойкой ресепшена. — Мисс

Барлоу ожидает вас в приемном отделении, пожалуйста, пройдите по коридору прямо и

сразу налево…

— А где носилки, кресло-каталка? — небрежно перебиваю ее. — Где медперсонал,

который ухаживает за больными? То есть, вы предлагаете мне сейчас с разодранной рукой

шарахаться по всей больнице в поисках чертовой мисс Барлоу, когда, возможно, моя

жизнь находится в опасности? — я еле сдерживаюсь от смеха, когда ловлю на себе ее

перепуганный взгляд.

— Довольно представлений, мистер Коулмен! — я резко оборачиваюсь.

— О, Мисс Барлоу, — она сама серьезность и строгость. — Вы не рады меня

видеть?

— Следуйте за мной.

С этими словами она разворачивается и, звонко постукивая своими каблучками,

направляется по коридору. Я плетусь за ней на пару шагов позади, а мой взгляд, следует

за движениями ее тела. Я отмечаю про себя, какая у нее твердая, уверенная и, в то же

время, легкая походка. Как она покачивает своими бедрами, и, видимо, догадывается, на

что конкретно я сейчас пялюсь. И этот чертов беленький медицинский халатик,

облегающий ее зад...

— Проходите, — не очень дружелюбно предлагает мне войти, приоткрывая дверь

кабинета.

Я вхожу и сразу же плюхаюсь на кушетку. Малышка Ди тут же вырастает возле

меня со скрещенными руками и строгим взглядом.

— Каким ветром занесло вас на этот раз? — сразу нападает на меня.

Я же не тороплюсь ей отвечать, не отвожу от нее своего пристального взгляда, и как

только она проигрывает в «гляделки», я делаю взмах больной рукой:

— Полюбуйся!

— Господи, боже мой, — бормочет она себе под нос, при этом закатывая глаза.

Ди присаживается рядом со мной, осторожно берет мою руку и осматривает её.

— По-моему, в прошлый раз я ясно выразилась, что вам необходимы уколы и

перевязка, — вопросительно смотрит.

Соглашусь, меня немного заводит ее поведение, эта раздраженная при виде меня

реакция, и эти пухлые губки.

— Так, ладно, — быстро вскакивает на ноги, и двигается в сторону шкафчика с

медицинскими инструментами. — Пора бы вам эту рану зашить подобающим образом.

Я наблюдаю за ее действиями. Как она натягивает стерильные медицинские

перчатки, берет инструмент в свои маленькие изящные руки. Интересно, сколько раз она

проделывала эту операцию с другими? Как долго она работает интерном? Она ведь

интерн?

И какого черта меня всё это интересует?

Я громко вздыхаю, расслабляюсь и откидываю голову назад, но продолжаю

наблюдать за ней. Она старательно и аккуратно придерживает мою руку и когда зашивает

мою кисть, я намеренно дёргаюсь от боли от чего малышка Ди подпрыгивает на своем

стуле.

— Извини, — шепчет одними губами и продолжает заниматься своей работой.

— Ну, наконец-то. Я уже даже и не знал, как намекнуть, ведь мы теперь, можно

сказать, чертовы родственнички, — подмигиваю ей.

Буквально за пару секунд в ее глазах сверкает столько эмоций: удивление,

непонимание, тревога, сменяющаяся любопытством, но остается всё та же преобладающая

во взгляде холодность.

— Ага, видел вас вчера, воркующих голубков, — я никак не угомонюсь. —

Признаюсь, был поражен откровенностью ваших с Джоном танцев. Думаю, ты совсем

другая. Не такая, как сейчас, со мной. На самом деле, ты — раскрепощенная, —