Горечь войны. Новый взгляд на Первую мировую

Как показывает график на рисунке 17, германские солдаты начали массово сдаваться только в августе 1918 года. По одной из оценок, в период с 18 июля до прекращения огня оружие сложили 340 тысяч немцев^{1899}. С 30 июля по 21 октября — то есть меньше чем за три месяца — одни только англичане взяли в плен 157 047 германских военнослужащих. Между тем за всю предшествующую часть войны количество немцев, захваченных англичанами в плен, составило всего 190 797 человек. Только за последнюю военную неделю сдались 10 310 немцев^{1900}. Это явно показывало, что война заканчивается. При этом статистика по погибшим выглядела совсем иначе. За последние три месяца боев погибли 4225 британских офицеров и 59 311 солдат, в то время как германские потери убитыми в британском секторе составили 1540 офицеров и 26 688 солдат^{1901}. Другими словами, проигравшие убивали по-прежнему вдвое эффективнее, чем победители. Но вот по пленным Германия, очевидно, уступала. Это невозможно объяснить, просто сославшись на то, что немцы “устали от войны”, “были деморализованы” или “страдали от голода и холода”. Необходимо также учитывать их отношение к противникам, которым можно было сдаться, и реакцию самих противников на сдачу в плен.

У нежелания солдат на Западе сдаваться были весомые причины — причем дело было не только в дисциплине и боевом духе. Сдаваться в плен на Западном фронте было опасно. В сущности, в течение большей части войны солдаты чувствовали, что сдача в плен была связана с бóльшими рисками, чем боевые действия.

Таблица 42. Военнопленные (1914–1918 гг.)

прим. При подсчете греческих пленных учтены также пропавшие без вести, поэтому показатель, вероятно, завышен. Румынские данные очень неточны.

источники: War Office, Statistics of the Military Effort, pp. 237, 352–357; Terraine, Smoke and the Fire, p. 44.

В чем заключалась опасность сдачи в плен? Дело в том, что во многих случаях по обе стороны фронта солдат убивали не только при попытке сложить оружие, но и уже после того, как они сдавались. Это почти забытое сейчас явление, вероятно, можно назвать самыми значимыми “зверствами” Первой мировой войны. Пока подобные случаи имели место — и о них было хорошо известно на фронте, — у солдат существовал серьезный стимул не капитулировать. Именно поэтому они часто продолжали сражаться даже в отчаянном — а иногда и в безнадежном — положении. Если бы в 1917–1918 годах было безопаснее сдаваться, возможно, многие предпочли бы избежать ужаса битв, происходивших в эти годы. Однако сдаваться было опасно, и это затягивало конфликт. Как только немцы перестали бояться плена, война закончилась. Если бы французы и англичане весной 1918 года стали массово сдаваться в плен, Людендорфу можно было бы простить все его стратегические упущения.

Рисунок 17. Немецкие военнопленные, взятые англичанами во Франции (июль 1917 — декабрь 1918 г.)

источник: War Office, Statistics of the Military Effort, p. 632.

Лучше понять проблему сдачи в плен — одну из вечных проблем военного дела — нам поможет несложная теоретическая игра. Заменим дилемму узника дилеммой победителя: взять в плен или убить. Итак, победитель сражается с врагом, который пытался его убить, но вдруг предпринимает попытку сдаться. Если это не обманный маневр, тогда правильно будет взять его в плен и отправить в тыл в лагерь военнопленных. Так поступить разумно по четырем причинам. Пленного можно использовать как:

a) источник информации;

б) рабочую силу;

в) заложника;

г) пример для его товарищей (если хорошее обращение с ним может убедить их сдаться).