Горечь жестоких людей

Вернулся мужчина через несколько минут. Бросил мне моё же пальто и свою рубашку, так как платье, в котором он меня сюда привёз, было разорвано. Таким образом он давал понять, чтобы я поторопилась, но я не отреагировала, продолжая, завернувшись в одеяло, лежать на кровати.

Ревокарт присел рядом и погладил мою голову. Нежно, как, возможно, делают отцы, укладывая спать своих горячо любимых дочерей. Ещё одна насмешка!

Я отвернулась в другую сторону.

– Мне всего лишь нужно имя, Клара, и тогда я оставлю тебя в покое. Как его сейчас зовут?

– Не знаю, – сказала я, пытаясь скинуть его руку.

– Кто тебе сделал документы? Без них я бы нашёл тебя в считаные часы.

На этот вопрос я не успела ничего придумать.

– Кто?! – повторил Ревокарт, интуитивно понимая, что нащупал правильную ниточку. Я услышала в голосе металлические ноты и поняла, что всё может стать намного хуже. – Не доводи меня…

– Что, будет ещё одно изнасилование?

– Ты так этого хочешь? – в его голосе послышалась насмешка.

Я промолчала. Тогда он склонился ко мне и спросил:

– Как ты думаешь, Клара, где сейчас твой жених?

Ревокарт всё правильно рассчитал: этот вопрос мигом вывел меня из состояния оцепенения. Я резко обернулась и приняла сидячее положение.

– Где он?

– Тебя так волнует его судьба? – мужчина прищурился.

– Если ты с ним что-то сделаешь…

– Ну а что сделаешь ты, Клара, чтобы он не пострадал?

– Оставь его в покое, Таир, – прошипела я. – Париж ни в чём не виноват.

Я видела: Ревокарту не нравились мои попытки защитить жениха, более того, они его раздражали. Он поднялся с кровати и сказал:

– Оденься и иди за мной.

– Куда?

– Возможно, отдам тебя своей охране.

Кровь отхлынула от моего лица, и он это увидел. Усмехнулся.

– Надо же, ты действительно веришь, что я способен на подобное.

– И ты мне это говоришь после всего, что только что случилось? Я верю во что угодно.

Ревокарт подошёл к двери.

– Спускайся вниз, Клара, насилие над тобой больше не предвидится.

У меня на языке вертелся вопрос: «А над кем предвидится насилие?». Конечно же, вопрос так и не был произнесён.

Из комнаты я выходила, как из бомбоубежища, ожидая взрыва в любую секунду. Кутаясь в пальто, словно в защитный кокон, медленно спустилась на первый этаж, где меня уже ждал Ревокарт. Он расслабленно развалился на диване, а прямо напротив него, в самом центре комнаты…

Я замерла, не веря в увиденное. В груди застрял крик.

В гостиной я увидела двух мужчин, один из которых держал оружие у виска человека, ставшего моим миром.

Париж!

Он был связан и поставлен на колени, с кляпом во рту.

Ревокарт тем временем подошёл ко мне и остановился за спиной.

– Просто назови имя, и я его отпущу, – прошептал он мне на ухо.

Вспомнилась древняя история о змее-искусителе. Наверное, Ревокарт – преемник того змея.

Я ему не верила. И почему-то подумала: если подойду к окну, то наверняка увижу в саду свежевырытые ямы для могил. В мороз копать землю невероятно сложно, но мало ли. Или наши трупы в речку сбросят? Так проще, там быстрое течение, речка не замерзает и не нужно яму копать.

– Имя, Клара, – напомнил Ревокарт, положив руки мне на талию. Подонок делал это намеренно, хоть я и сомневалась, что Париж заметил этот собственнический жест – он был слишком напуган дулом пистолета, приставленного к его виску.

– Я не знаю, о ком идёт речь, – сказала я, чувствуя, как обнимающие меня руки сильнее сдавливают талию. – Я приехала в Мирны без денег, без знакомств. В самом начале работала официанткой. Работа была плохая, но документов никто не требовал. Потом у меня появился покровитель, он и сделал мне документы, когда я попросила. Он не знал, что я убегала от тебя.

– Имя покровителя?

– Ричард Дегенерис.

Ложь текла, как маленький горный ручеёк, – медленно, плавно, обходя острые камни. Страх делает удивительные вещи – он заставляет соображать намного быстрее. Пока Ревокарт уходил в другую комнату, у меня было время подумать.

Таир спросил недоверчиво:

– Ты спала с Дегенерисом всё это время? Собираясь замуж за другого?

Я опустила голову вниз. Прощай, мечта быть любимой! Прощай, Париж… Услышав всё это, ты больше никогда не будешь обнимать меня так трепетно и смотреть на меня так нежно, как делал это раньше. Но ты будешь жив.

– Да! Я была одна и нуждалась в помощи.

Я видела: он не верит.

– Ты убежала от меня, чтобы лечь под другого?

– Его я выбрала сама! Ты же загнал меня ловушку! – я лихорадочно искала другие аргументы, пока не вспомнила о самом важном. – Он дал мне возможность учиться!

Я обернулась к Ревокарту. Понимала: мои слова не внушают ему доверия, а потому в порыве эмоций схватила его руку и поднесла к своему лицу. Поцеловала. И снова слёзы, только-только загнанные обратно в глаза и опять выпущенные на волю.

– Я прошу тебя, отпусти Парижа, он же ни в чём не виноват! Таир, я тебя прошу, он же не виноват! Таир!

Ревокарт спокойно выдернул свою руку из моей. Я видела: почему-то ему не понравилось моё угодничающее поведение.