Горелом

…В Перевернутой знак пришлось рисовать дважды. Сначала наспех, второй раз тщательнее, в зеркальном отражении, хотя, на взгляд Яна, исходное колесо ничем не отличалось от своего отраженного двойника.

…Вечному пленнику Костистой башни Капп долго доказывал, что наличие егерского знака на стене не является покушением на личное пространство склочного кощея, а всего лишь символ высочайшего доверия.

— Я никого без дозволения через свои покои не пропускаю! — сварливо бормотал вслед скелет, стуча насквозь ржавыми латами. Говорил он так, словно отбивал фразу на костяном барабане. Не разберешь с непривычки.

Через какое-то время Ян потерял ощущение верного направления. От бесконечных винтовых лестниц кружилась голова, а постоянные спуски и подъемы здорово сбивали с толку. Особенно, когда верхний этаж одной башни без предупреждения обращался в нижний этаж другой.

— Вот здесь мы в прошлом году здоровенное гнездо вымров выжгли, — загордившийся егерь по кличке Непоседа так хотел поделиться привкусом давней победы, что обратился к Яну.

Пришлось поверить ему на слово, что битва была достойной. Сейчас ничего, кроме жирной копоти на стенах, о ней не свидетельствовало.

— Так… — Капп притормозил возле очередной арки, украшенной сверху рунической надписью. Суть ее скрыли века и минимальные познания собравшихся в рунической письменности, но вряд ли она обещала что-то хорошее. — Остались еще Лютая, Берегиня, две Тритоновы…

— Дрянное место, — проворчал Сутулый, инстинктивно поеживаясь. — Там болотную лихорадку запросто подхватишь, а в соседнем Ветробое призраков — тьма.

— Всего бояться с гореломом не прощаться! — лихо подмигнул Бритый и тут же слегка смутился: — Э-э… хм, извините господин Хмельн… Это поговорка, знаете ли…

— Знаю, — сухо отозвался Ян.

Вместо обещанного прохода их встретила сплошная стена Изумрудной башни, покрытая, как чешуей, мутными зелеными изразцами. Поэтому все слегка расслабились, озираясь и обмениваясь репликами.

— Беглянка опять сошла со своего места, — Капп, не замечая болтовни, изучал карту. — Так что теперь в западный сектор напрямую не пройдешь. А через Черную хода нет… — он снял с пояса рацию.

Затрещало, завыло так, что где-то вверху с шумом взмыли бесчисленные голуби, бесстрашно обжившие даже самые смертоносные башни. Однако особой пользы от учиненного переполоха не было.

— Тьфу, — Капп потряс рацию, словно намереваясь вытряхнуть из нее слипшиеся звуки и оживить умершую связь. — Вроде заговаривали, заговаривали, а толку всегда чуть.

Еще меньше толку было от мобильников и навигаторов, в лучшем случае позиционировавших своих владельцев на околоземной орбите.

— Можно птицу послать, — Низкая достала из крошечной клетки, притороченной к поясу, сонного воробья.

— На крайний случай, — решил Капп, поразмыслив. — Идем через Шестиглазую!

Наглухо замурованные и залитые закаменевшей смолой двери Черной башни егеря обошли на почтительном отдалении. Смоляные потеки припорошил сероватый слой мертвых насекомых. Башня неуловимо дергалась, словно изображение на старой кинопленке. Ева, легко скользившая рядом с Яном, напряглась так, что будь у нее шерсть на загривке, она стояла бы дыбом. Даже волоски в косе встопорщись. А Пьетр плелся позади, еле передвигая ноги и, по-детски, отводил глаза от жуткой громадины. Соседние башни словно потеснились, лишь бы не касаться мрачной соседки.

— Сюда, — хрипло скомандовал Капп, ныряя под каменный свод галереи, обложенный гроздьями каменного винограда. Побитые непогодой и веками кисти все равно упруго круглили бока крупных ягод.

…Последняя из проржавевших скоб, наконец, поддалась и выпала из пазов, взъерошившись от лохмотьев окисла. Дверь провалилась внутрь. Взметнулась труха, пахнуло затхлым.

Пустой, круглый зал — сечение башни. Ни единой перекладины, ни перегородок, ни этажей, ни лестницы. Уходящая в небо каменная труба, полная едва заметно клубящейся пыли.

— Стойте! — резко велел Ян. До сего момента он больше помалкивал.

Среагировали они мгновенно, надо отдать должное егерской выучке. Застыли, обернув к нему напряженные физиономии. Только грузно сопел запоздавший Пьетр и сдавленно кашлянул Простуженный.

— Что?

— Я не знаю. Но если вы пойдете туда, то все умрете.

— Очень страшно, — согласился Непоседа. — А поконкретнее?

— Я же говорил, что не могу видеть источник беды, — раздраженно огрызнулся Ян, потому что ощущение неминуемой катастрофы никуда не делось, даже когда они остановились.

— А вы? — Капп перевел взгляд на сникшего и часто дышащего Пьетра. Тот попятился было, но все же выдавил через силу:

— П-простите… Не… могу. Здесь все так… Плохо. Это Замок, он сам по себе…

— Понятно! — оборвал Капп, нетерпеливо шевельнув бровями. — Но нам нужно пройти. Иначе до Дырявой башни не добраться.

— А вы… — Бритый подумал, со вкусом подбирая слова и не обращая внимания, что остальные мучительно ждут продолжения, — вы не сможете это… э-э… разбить? Ну, как положено…

— Могу, — легко согласился Ян. — Если вы возьмете на себя ответственность за тех, кого ударит рикошетом.