Горец. Чужие. Чернокнижник

Ноги коснулись пола нижнего тоннеля. Крышка переходного люка захлопнулась.

— Чужак остановился. Он в пяти переходах влево под тобой.

Далс нашел еще один люк и стал снимать с него зажимы.

— Пожелайте мне удачи. Открываю люк. Пойду еще ниже. Сейчас попробую пообщаться.

Крышка отошла в сторону, и залп огнемета окатил пламенем темный провал.

— Не спеши. Будь осторожен. Возможно, шлюзы выведены из строя. Помни: чужой слева от тебя.

— Понял.

Капитан спрыгнул в тоннель и дважды выстрелил в обе стороны от себя. Языки пламени отразились от стен. Волна раскаленного воздуха ударила в лицо. Далс выронил огнемет и закрыл обожженное лицо руками.

— Черт!

— Что там у тебя? Отвечай!

— Да ерунда. Немного не рассчитал мощность.

— Далс, уходи! — От крика голос Ламери исказился. — Уходи немедленно! Он приближается к тебе! Ты слышишь?! Быстрее, он в двух переходах от тебя! Это опасно! Остался всего один переход!

Ухватившись за края шлюза, Далс подтянулся на руках и забрался на верхний этаж. Он встал на колени, и приготовился к бою. Огнемет оттягивал руку.

— Чужак остановился! Он прямо под тобой! Палец лег на спусковой крючок.

Что-то теплое коснулось его плеча. Далс вздрогнул. Он упал на руку, перекатился и, вывернув огнемет, нажал на спуск. Пламя с воем рвалось из форсунки, пожирая всё пространство тоннеля до самого шлюза. В его узком дергающемся свете стоял силуэт человека! Человек горел, но ни крика, ни стона слышно не было. И вдруг:

— Хватит, чего зря жечь? — как ни в чем не бывало проговорил человек.

Далсу показалось, что он уже слышал этот голос. Он опустил огнемет и прислушался. Фигура медленно гасла, наполняя тоннель смрадом сгоревшего мяса. Еще мгновение — и силуэт погас окончательно, исчез во мраке тоннеля. Далс поднял фонарь. Луч фонаря вытащил из тьмы его самого. Второй Далс сидел на полу и улыбался.

«Галлюцинация, наверное», — мелькнуло в голове капитана.

— Да нет, — снова прозвучал голос; казалось он шел из наушников.

— Что? — ошарашено произнес оригинал.

Двойник подполз ближе к отверстию люка, заглянул в темноту.

— Плохо дело.

Фонарь осветил задумчивое лицо, слегка опаленное огнем. Губы дрогнули:

— Ты — это я.

Капитан расхохотался:

— Я просто сошел с ума! Ребята, слышите, у меня галлюцинации.

Другой Далс протянул к нему руку.

— Перестань! Ведешь себя хуже Ламери!

Это было как сон. Но наяву. Смотреть на себя со стороны, слышать свой голос.

— Брось! Не выдумывай! — двойник сел и опустил ноги в люк. — Что-что, а фантазия у нас что надо. Но успокойся, я так же реален, как ты. Надеюсь, ты в этом убедился.

— Боже! — Далс вытер взмокший лоб. — Но кто же ты тогда, если не галлюцинация? Он?!

— Я был о тебе лучшего мнения!

— Ламери, Рили, вы слышите меня?

Наушники молчали. Далс потрогал микрофон. Микрофона не было.

— Черт бы всё это побрал! — Он снова схватился за огнемет.

— Подожди, я сейчас уйду, и ты продолжишь. А пока послушай: ведь ты шел сюда за смертью?

— Если ты — это я, то какого дьявола ты задаешь эти вопросы? Сам знаешь: его надо убить!

— Нет. Не обманывай себя — не получится! Тебе нужна совсем не смерть того, кто находится здесь внизу. Ты шел за своей смертью. Да? Думал ею оплатить жизнь всех остальных?

— Ребята, где сейчас… Тьфу ты, забыл!

— Ну-ну, перестань! Прекрати сейчас же истерику! Я — это ты. Мы вместе, всё хорошо. Ну сам подумай, надо же когда-то высказать хоть самому себе, что накипело, что камнем лежит на душе…

— Ты знаешь, — вдруг совершенно спокойно заговорил капитан, — это как в детской игре. Я — это ты, ты — это я. Кто из нас дурак?

— Слава богу! Хоть одна здравая мысль! И кстати я знаю разгадку. Мы — дураки. В первый раз мы ими оказались, когда сели на эту планету. Так?

— Так.

— Второй — когда оставили эту мразь на корабле. Так?

— Послушай, провокатор, я не мог допустить…

— Не ори! Так! И сейчас мы снова, в третий раз, в полном дерьме. По уши! Друг мой, тебе не кажется, что на этот раз мы уже дураками так и останемся? Навсегда?

— Ерунду несешь! Чего тебе надо? Уходи! Или…

— Или доблестно спалишь себя и меня? Не стоит, — двойник тяжело вздохнул и закашлялся. — Дышать-то здесь как-то тяжело!

— Проникся?

— А еще тяжелеё разговаривать с самим собой! С тобой! Видно, ничего не получится. Психологическая несовместимость, что ли? — Он встал на четвереньки и, ворча, пополз в глубину тоннеля.

— С кем? С тобой?

Двойник остановился.

— Мне ничего не нужно. Я просто хочу напомнить тебе слова Кэна в медотсеке. Ведь он был прав, черт возьми!

— Я понял! Подожди, но зачем ты все-таки появился?

— Не задавай дурацких вопросов, ладно? Я хотел поговорить с тобой.

— Я сам знаю, что натворил много ошибок, и мне надо исправить их. Самому исправить. И я не нуждаюсь ни в помощниках, ни в исповедниках!

— Конечно! Я понимаю. Уж кого-кого, а тебя я очень хорошо понимаю. Спасай весь экипаж, всё человечество, спасай даже тех, кто уже погиб! Но вот проблема. Если ты погибнешь, кто будет заниматься всем этим вместо тебя? У нас мало времени, а твои подвиги — это безрассудство и истерика, недостойная капитана!

— Я перебрал всё решения! И это было лучшим.