Горец

— Ой, вы все милуетесь, как это мило! Я быстренько, только возьму стакан воды и все, до утра меня не увидите. Если что, я сплю с берушами в ушах, так что не сдерживайтесь в выражении своих чувств, — прикрываю глаза, пытаясь унять сердцебиение, сжимаю зубы, когда Алена отстраняется.

— Это ради мамы, — тихо произносит Алена, когда Вика удалилась в комнату, надеюсь до утра.

— Я понял.

— Спасибо, было вкусно, — встречаемся глазами, скупо улыбаюсь, пресекая любые попытки прикоснуться к ней, дотронуться до ее влажных губ. — Я устал, пойду спать.

— Я уберу и приду, — в глазах озорные чертята отплясывают хмельной танец. Я должен выдержать эту ночь, умудриться заснуть быстрее, чем она придет. Киваю и иду в свою спальню, развязывая на ходу галстук. Минуты три пытаюсь смириться с тем, что в моей комнате царит хаос, присутствие другого человека. Вешаю пиджак на напольную вешалку, снимаю рубашку, брюки, на глаза попадается шелковая пижама, состоящая из коротких шортиков и маечки. Она в этом будет спать???

В ванной комнате испытываю секундный шок от количества неизвестных мне баночек, скляночек. Выдыхаю, раздеваюсь полностью и встаю под душ. Контрастный. Вода меня успокаивает, возбуждение в крови сходит на нет, может быть остался небольшой процент, но не критично. Ночь переживу, а потом надо подумать, как решить проблему. Идеальное решение — это согласиться на предложение Алены заниматься сексом ради здоровья. Спермотокс начинает уже сказываться на моем мышлении, я не сразу понимаю, какое решение мне нужно принять, особенно если перед этим думал о своей жене.

— Кажется, мама поверила, что между нами любофф, — резко открываю глаза, жмурюсь от воды. Какого черта!

— Тебе спинку не потереть? — издевается. Выдавливаю шампунь на ладонь, злясь на беспардонность Алены. — Можно в целях экономии воды принять вместе душ, — ага, щас, тогда я просто трахну тебя возле кафельной стены и успокоюсь наконец-то.

— Ты там не утонул случаем? — краем глаза замечаю тень за матовым стеклом.

— Я сейчас выйду, и ты сможешь принять душ.

— Мне одной скучно.

— Ничем помочь тебе не могу.

— Ты всегда такой бука?

— Ален, — вздыхаю, смывая с себя шампунь и гель для душа. — выйди.

— Еще чего! — фыркает, включает воду в раковине. — Вот что я там не видела? Ты между прочим меня уже голой видел. Ну не совсем, но все же, а вот меня такой чести не удостоили.

Где там чертово полотенце висит? Выключаю воду в душе, отодвигаю стеклянные дверки в стороны. Смущаться мне не приходит в голову, слишком злой, чтобы еще беспокоиться о состоянии Алены, сама ведь напросилась.

Стоит с зубной щеткой во рту, зрачки расширяются, и не дышит. Беру полотенце, смотрю ей в глаза и не спеша обматываюсь им вокруг талии. Шумно сглатывает, забавно краснеет. Медленно подхожу к ней, вжимается в тумбочку с раковиной, смотря на меня, как кролик на удава. Делает вздох, потом выдох ртом, когда я протягиваю руку за своей зубной щеткой. Смотрю на ее губы.

— Кажется, ты возбужден…

— Правда? — усмехаюсь, беру зубную пасту, отступаю от греха подальше.

— У меня молния заела на платье, не поможешь расстегнуть? Не хочется его портить, — врет или правда молния заела? Ничего не остается, как положить щетку и пасту на край раковины и склониться. Дышит часто, сопит над головой, а по поводу платья не соврала, видимо торопилась снять с себя одежду, прихватила край ткани.

— Все, — убираю руки от ее тела, хотя очень хочется ее прижать к стене. Очень хочется.

— Спасибо.

— Не за что, — отворачиваюсь, Алена заканчивает чистить зубы и уходит. Уже легче. Когда я появляюсь в комнате, она все еще в платье, прижимает к груди свою пижаму, которую с трудом можно назвать пижамой, скорей лоскутки ткани, сразу же шмыгает в ванную.

Так-с, можно, конечно, не искать подаренную матерью когда-то пижаму, только боюсь к утру наш фиктивный брак превратится в настоящий. Алена появляется через полчаса. Никогда не думал, что можно столько времени принимать душ. Я успеваю успокоиться, прочитать деловые письма.

— Наверное, стоит положить посредине подушки? — душ не совсем ей помог протрезветь.

— Если тебе так будет спокойнее, возводи баррикады, — телефон на тумбочку, чувствую на себе ее взгляд. — Что?

— Ты голый?

— Только если по пояс, а так берегу твою девичью честь.

— Точно? — недоверчиво вздергивает бровь, откидываю оделяло в сторону, чтобы не сомневалась в моих словах. — Ну ладно, — для вида кладет между нами подушку, прикусываю изнутри щеку, сдерживая смех. Серьезно? Это защита?

Одна кровать. Одно одеяло. Одна подушка между нами. Может быть и усну. Алена засыпает сразу, а я жалею, что не выпил побольше вина, возможно не мучился бы сейчас бессонницей, но скопившаяся усталость за день берет свое. Я засыпаю, отвернувшись от жены.

* * *