Гори

Она спикировала в толпу, сгребла две полные горсти людишек задними лапами, взлетела повыше и швырнула их вниз. Вон женщина в длинной юбке. Она сама такую носила еще в бытность свою агентом Вулф. Она полюбовалась, как женщина летит вниз, размахивая руками, словно это могло остановить падение, – и в особенности выражением ее лица: взгляд так и устремлен вверх, на то, что схватило ее и небрежно швырнуло навстречу смерти… эти глаза… этот взгляд…

Неожиданно для себя она стрелой кинулась вниз. Пусть другие падают, и расшибаются, и умирают, но эту женщину она выхватила из воздуха, прежде чем та успела стукнуться о тротуар. Это, конечно, была не Вероника Вулф из этого мира, но все-таки достаточно близко. Женщина вроде нее – какой она была когда-то…

Дракон опустился на землю. Женщина продолжала глядеть на нее в полнейшем ужасе, в… как это называется? Такое слово… ага – «покорность». В полнейшей покорности. Дева во власти дракона. Целиком и полностью на ее милости. Как оно и должно быть. Да, так оно и должно быть – всегда.

И все же…

Она поставила женщину на землю, отпустила. Та пошатнулась, сделала пару шагов, упала – полет вниз и драконья лапа не оставили ее невредимой, – но все ж пыталась отползти от нее подальше.

– Тебе придется стать сильнее, – сказал ей дракон.

Женщина замерла – ровно на мгновение, достаточно, впрочем, долгое, чтобы дракон, бывший некогда Вероникой Вулф, добавил:

– Гораздо, гораздо сильнее.

Женщина сорвалась с места и бросилась прочь со всех ног – хромала, но все равно неслась, – и исчезла за углом, и больше не оглядывалась.

Дракон… богиня осталась стоять на мостовой, глядя ей вслед.

Почему она ее спасла? Все равно ей не выжить в огне и опустошении, которым богиня собиралась предать остаток города. Ее жизнь не имела значения – ничтожная блошка среди миллионов других.

– Даже когда я сама была такой же блошкой, – вслух сказала она.

И все равно – да, спасла.

Она помотала головой, вытрясла эти неудобные мысли. Взревела. Рев отразился эхом от домов, взмыл над криками толпы, над воющими повсюду сиренами, над дальним урчанием приближавшихся новых военных самолетов. Снова взревела. И снова, и снова.

А потом взлетела и закончила уничтожение города.

Несколько часов спустя она стояла на гребне горящего холма. От окрестностей не осталось ничего: ни домика, ни человечка, ни следа жизни… ни даже дерева или цветка. На склонах у нее за спиной горели высотки – и не как-нибудь робко тлели, а полыхали, как адские жерла, испуская усеявшие горизонт дымные смерчи.

С воды тоже поднимался дым. Туда она отправила еще с десяток истребителей – и им, увы, никто не помог, потому что доки тоже горели. Мосты в город и из города она тоже разнесла, и люди, которым повезло (или нет?) остаться в живых, теперь пытались переплыть на другой берег, барахтаясь в ледяной воде. С холма ей было видно, как они тонут.

Той женщины она больше не видела. Видимо, погибла вместе с другими. Многими-многими другими.

Да, она победила. Она пришла и взяла. Один-единственный дракон стер с лица земли крупный американский город – за одно-единственное утро. Она даже почти не устала… хотя, если так рассудить, отдых ей все же не помешает.

Когда родятся ее малыши, она подарит им целый мир, который у нее отобрали.

Все-таки интересно, как дела у той женщины в длинной юбке?

Нет. Неинтересно.

Не будем забывать, что сегодня был за день. Потому что сегодня она нанесла этому миру первый сокрушительный удар. На том городишке в горах она всего лишь поразмялась – перед настоящим делом.

Теперь она сокрушила целый нормальный город. И сокрушит еще больше.

Реальности придется подвинуться, чтобы дать ей место.

Зачем же еще нужны богини?

25

– Да, сэр, – сказал в трубку агент Дернович, – понял, сэр.

В отличие от Гарета Дьюхерста в том, прошлом мире, Дарлин держала дома телевизор. Смотреть, правда, было особенно не на что – в смысле, никаких деталей: ни одна съемочная группа не смогла проникнуть в гибнущий Сиэтл, – но даже кадров, сделанных издалека, из Бельвю, что на другом берегу озера Вашингтон, с островов в Пьюджет-Саунд, было более чем достаточно.

– Кажется, от Сиэтла не осталось вообще ничего, – говорил диктор национальной программы новостей, явно не способный изгнать из своего профессионального голоса шок и ужас. – Там живет полмиллиона человек. Мне сообщили, что в рабочий день вроде сегодняшнего к ним добавляется еще полмиллиона. Никаких официальных данных о выживших пока нет, но, судя по тем немногим кадрам, что мы смогли увидеть, масштаб жертв просто катастрофический…

– Вон он опять! – встрял в монолог его коллега.

Над десятками колышущихся вдоль горизонта дымных столбов всплыл силуэт дракона.

Оба диктора смолкли.

Дракон распахнул крылья, явив себя миру во всем недвусмысленном великолепии, после чего ушел в облака и пропал.

– Вынужден напомнить, это была… гм… натурная съемка в реальном времени, – подал голос первый ведущий, – и у нас до сих пор нет никакой официальной информации о том, что именно случилось в Сиэтле или что это за… существо…